Крэйг С. Залер - Духи рваной земли

Пес гавкнул, и тут же борода его взметнулась от потока воздуха, с шумом ворвавшегося в комнату. С противоположного конца донесся металлический скрип. Иветта и ее высокомерный гость посмотрели на дверь. В открывшемся проеме, освещенный из коридора факелом, вырисовался силуэт человека с деревянным носом. Вместо привычного дождевика на нем были коричневые штаны и красивая бордовая рубашка. Маленькие глазки, поймав огонек свечей, сияли, как две далекие звезды.

– Нравится Генри?

Иветта почувствовала, как в комнату вползает зло.

Мужчина почесал шею и ткнул указательным пальцем в собаку.

– Его зовут Генри. Нравится?

– Меня вырвало. – Иветта наклонилась и выдвинула из-под кровати металлический горшок с мочой и блевотиной. – Сюда. Ты можешь…

– Генри – цирковой пес из Мехико. Хозяин умер, дочка продает зверей, чтобы купить отцу гроб.

– Я хочу есть, – перебила его Иветта, рассчитывая перевести разговор на другое. – Tengo hambre [8] Я хочу есть ( исп. ). . Пожалуйста…

– Генри. – Пес поднял голову и посмотрел туда, где светились две точки, глаза человека с деревянным носом. – ¡Vengaqui! (Иветта знала, что это означает «Ко мне!».)

Пес послушно подошел.

– ¡Alto! [9] Стоять! ( исп. )

Пес остановился.

– ¡Siéntate! [10] Сидеть! ( исп. )

Пес сел.

У Иветты похолодело в животе.

– Не надо! Нет!

Деревянный Нос с силой хлопнул дверью.

Дерево двинуло по собачьей голове с одной стороны, камень – с другой. Пес взвыл.

– Не тронь! – Иветта поднялась с кровати, но покачнулась от головокружения и свалилась на матрас. – Оставь его!

Деревянный Нос снова открыл дверь. Пес жалобно заскулил, отшатнулся, но остался на ногах и потряс головой.

– ¡Vengaqui!

Животное подалось вперед. Дверь ударила по морде, и что-то хрустнуло.

– Перестань! – крикнула Иветта. – Хватит, хватит!

Дверь снова открылась. Повернув неестественно голову, словно наблюдая за полетом пьяного шмеля, пес поплелся в комнату. Из ноздри и правого уха капала кровь, из скривившейся морды выступала расщепленная кость.

Деревянный Нос подошел к пленнице. Бусины на мокасинах пощелкивали, как игральные кости.

Пес завалился на бок, но поднялся, встряхнулся и прошел кругом по комнате, дергая раненой головой.

Невдалеке от кровати мужчина остановился.

– Reina. Mírame [11] Смотри на меня ( исп. ). . На меня!

Иветта вытерла мокрые от слез глаза и подняла голову.

– Ты будешь делать хорошо клиентам, или Генри сильно будет страдать.

– Да, да. Я буду хорошей.

– Постель не будешь пачкать?

– Не буду, – заверила его Иветта.

– Bueno [12] Хорошо ( исп. ). . – Деревянный Нос повернулся и прошел мимо спотыкающегося пса. – Теперь мы с тобой друзья.

По пути от конюшни к дому Футменов Натаниэль Стромлер размышлял о домашних сварах – наихудшей, по его мнению, форме общения. В детстве, которое прошло в Мичигане, он часто становился свидетелем родительских перебранок, особенно зимой, – тогда их жар превосходил тепло пылающего камина. К десяти годам Натаниэль уже решил, что такого рода обмены мнениями случаются лишь тогда, когда ссорящиеся не способны думать ясно, выражаться точно и сохранять благоразумие, сталкиваясь с противоположной точкой зрения.

Невеста же Натаниэля, Кэтлин О’Корли, придерживалась иного взгляда и полагала, что выяснение отношений явление нормальное и полезное и служит доказательством неравнодушия вовлеченных в процесс людей. (С этим выводом жених позволял себе не соглашаться.)

Галечная дорожка, по которой шагал Натаниэль, вела к черному прямоугольному дому, в котором он жил со своей невестой. Холодные ночные ветры Территории Нью-Мексико [13] Отвоевана США у Мексики в 1846 г. и существовала до 1912 г., когда были окончательно определены границы 47-го штата Нью-Мексико. щипали кожу. В кармане жилета лежало сложенное объявление, и Натаниэль опасался, что оно подвигнет Кэтлин аргументированно демонстрировать свое неравнодушие, а потому благоразумно дождался времени, когда все Футмены соберутся дома и услышат голоса, если разговор пойдет на повышенных тонах.

– Вечер добрый, мистер Стромлер, – поприветствовал его седоволосый негр по имени Сэр, взмахнув четырехпалой рукой.

Натаниэль рассеянно ответил таким же жестом, но, поскольку голова его была занята подготовкой к предстоящей дискуссии, словесного сопровождения не добавил.