Дэвид Эллис - Наблюдатель

Кэролин Пенри кивнула.

— Но это было давно. — Она отвела взгляд. — Да, говорила ей. Я много рассказывала о своей работе. Эвелин все быстро запоминала. Вот почему она стала такой хорошей, — у нее перехватило дыхание, — я хотела сказать, была такой… простите. — Она поднесла руку ко рту и закрыла глаза.

— Не волнуйтесь, миссис Пенри. — Теперь он представил себе состояние Эвелин. Когда-то она слышала старую историю о Фреде Чианчио, которая так ничем и не закончилась. Ее мучили сомнения, а потом внезапно сам мистер Чианчио позвонил и предложил побеседовать.

У Макдермотта зазвонил мобильный.

— Вы не нашли ее компьютер? — спросила Кэролин.

— Нет.

У Эвелин был ноутбук, но его не обнаружили ни в ее квартире, ни в офисе газеты. Возможно, убийца забрал его, после того как убил Эвелин.

Макдермотт посмотрел на номер звонившего, извинился и отошел в сторону.

— Копеки.

— Мак, я по поводу трупа в мусорном баке. Того, что обнаружили в вашем районе.

— Жертва из… Копеки, что за черт? Вы должны…

— Нам позвонили из лаборатории, — сказал Копеки. — Вы не поверите, что я узнал!

Мы со Столетти ждали около «зеленого» здания [12] Здание из природных материалов, при строительстве которого были соблюдены все экологические нормы. в кампусе колледжа Мэнсбери. Оно располагалось на центральной площади кампуса, имеющей форму четырехугольника. Студенты собирались здесь небольшими группами, играли во фрисби или курили исподтишка травку, пока их никто не видел.

— Если пройти по этой улице дальше, мимо тех зданий, — сказал я, — то можно выйти к актовому залу Брэмхолла.

Солнце выглянуло из-за облака и осветило мое лицо. Мне стало жарко в костюме. День выдался чудесный, хотя, возможно, студентам летней школы он казался и не таким замечательным. Однажды я тоже посещал летние курсы, когда сам еще был старшеклассником. Я ходил на занятия по машинописи. Нам не разрешали носить шорты — в летней школе действовал строгий дресс-код, как в нашем католическом лицее, — и на солнце мы просто поджаривались. Однажды я сказал одной из монашек, что в Библии ничего не сказано о запрете на кондиционеры. Но она не оценила иронию.

— В доме Чианчио не нашли никаких отпечатков? — спросил я.

— Нет.

— А что насчет Эвелин?

— Опять ничего. — Столетти положила в рот пластинку жвачки. — Этот парень не оставляет работы для криминалистов. Все чисто. А почему вас так тревожит, что он сразу перешел ко второму куплету?

— Потому что первый куплет взял на себя Бургос, — ответил я.

— Думаю, даже если он и подражает Бургосу, то точно не копирует его почерк.

— Давайте спросим у него, — сказал я и махнул рукой в сторону лестницы, по которой спускался профессор Олбани. На плече у него висела сумка, и он мило общался с какой-то студенткой. Мы подошли достаточно близко, чтобы он смог увидеть нас, и подождали, пока он закончит разговор со студенткой, не сводившей с него восхищенного взгляда. Он мельком взглянул на нас и пошел по аллее, но затем остановился, обернулся, посмотрел на меня. По его взгляду я понял, что он меня узнал.

— Верно. Ведь он же покрывал Бургоса, — заметила Столетти.

Я кивнул Олбани, и мы со Столетти направились к нему. Он, похоже, не особенно обрадовался встрече с нами. Столетти не стала доставать полицейский жетон, который лежал у нее в кармане куртки, но у нее была характерная походка, свойственная многим полицейским. Вероятно, Олбани уже догадался, кто она.

— Мистер Райли, — сказал он так, словно произносил проклятие.

Подойдя поближе, я заметил, что с годами он почти не изменился. Те же блестящие глаза, та же козлиная бородка, в которой темных волос по-прежнему больше, чем седых, те же взъерошенные волосы. Теперь, когда все тревоги остались позади, профессор, вероятно, зажил спокойно. Меня лишь удивляло, почему этот человек до сих пор оставался профессором.

Я заметил, что он стал следить за своим гардеробом. На нем был пиджак цвета жженого сахара, ладно скроенная желтая рубашка с отложным воротником и галстук, прекрасно сочетающийся и с рубашкой, и с пиджаком. Я сам любил хорошо одеться и знал цену вещам, но всегда старался сохранять простоту стиля, так чтобы моя одежда смотрелась дорого, но просто. Этот мужчина выглядел как мальчишка. И он был прекрасно одет. Интересно, сколько сейчас получают профессора колледжа?

И как только этому человеку удалось развить у себя чувство стиля?