Дмитрий Аккерман - Юми. Авантюрная история для взрослых. Второе издание

Юля на цыпочках прокралась к дверям спальни, прислушалась. Лена с отцом о чем-то говорили. Она приоткрыла дверь спальни, заглянула внутрь. Комод был внутри. Но это был совсем не тот комод, и на нем ничего не стояло. Она вернулась в туалет, размышляя, как ей быть.

Вторую партию она выиграла – тоже сделав ошибку, и подведя директора почти к выигрышу. Однако постоянно проигрывать было нельзя – судя по всему, дело чересчур осложнилось, и ей придется посерьезнее познакомиться с этим человеком. И, наверное, поближе.

Несмотря на проигрыш, директор остался доволен. Он потрепал Юлю по голове, пожал руку и церемонно сказал:

– Достойный партнер. Приглашаю заходить почаще.

Когда Лена провожала ее, Юля решила рискнуть и спросить в лоб:

– Лена, а это же про тебя в прошлом году писали в «Пионерской правде»?

– Ну да. То есть это я писала. Про дедушку.

Юля на всякий случай сделала скорбное лицо.

– А где он? Умер?

– Что ты. Он нас всех переживет. Он не здесь живет. Он же важный, депутат Облисполкома. Он в «линии партии», у него там квартира.

– А, – Юля сделала безразличное лицо. – Ну ладно, пока. Спасибо тебе, мне очень понравилось.

Они обнялись. Лена шепнула ей на ухо:

– Ты хорошая. Приходи еще. И папе очень понравилась.

Юми не была большим мастером вскрытия машин – она знала людей, которые делали это буквально за секунды, независимо от модели. Однако в СССР любую машину можно было открыть проволочкой – настолько примитивными были замки.

Она подобрала неброскую коричневую «пятерку» – достаточно новую, чтобы не заглохнуть где-нибудь на полдороге. Машину Юми присмотрела заранее – та весь день стояла около какой-то конторы неподалеку от ее дома.

С замком зажигания было хуже – его завести проволочкой не удалось. Можно было соединить стартер напрямую с аккумулятором – но для этого нужно было поднимать капот, что усложняло дело. Поэтому Юми аккуратно перекусила провода зажигания маникюрными щипцами, ими же сняла изоляцию. Соединила провода – машина завелась сразу.

Бензина было полбака – для ее дел должно было хватить. Она отъехала пару кварталов, остановилась, не глуша мотор, и, глядя в зеркало, начала метаморфозы. Она и так выглядела лет на пятнадцать, а с хвостиками, перехваченными резинками, и в смешных очках ей можно было дать не больше двенадцати.

Оглядевшись, чтобы не было случайных прохожих, она прихватила резинками поддельные номера, нарисованные тушью на картоне. Минут через пять еды по грязным улицам их будет не отличить от настоящих.

Недалеко от поста ГАИ на Байкальском тракте она снизила скорость и включила аварийку. Наступал ответственный момент.

Торчащего на краю дороги гаишника она увидела издалека. Никаких машин около него не было. Где-то должен был быть еще один – но он, вероятно, сидел в будке. Гаишник внимательно посмотрел на ее машину, но не остановил. Остановилась она сама, проехав еще метров десять, чтобы уйти с прямой видимости из окна будки.

За спиной у гаишника висел автомат – АКСУ, как она могла заметить. Это могло сильно осложнить дело – такой громоздкий агрегат был ей совсем не нужен. Но переносить операцию ей не хотелось.

– Товарищ старшина, – позвала она сержанта, намеренно допустив ошибку в звании. Гаишник неохотно пошел в ее сторону. Подойдя к машине, он наклонился и изумленно расширил глаза – за рулем сидела совсем маленькая девочка.

– Вы… ты… чего? – сержант не нашелся сразу, что сказать. Она наклонилась, открыла пассажирскую дверь.

– Товарищ старшина, – на ее глазах появились слезы. – Помогите мне, пожалуйста.

– Ничего не понимаю, – милиционер нехотя снял автомат и сел рядом с ней, положив оружие на колени. – Что случилось? Ты почему…

Больше он не успел ничего сказать. Длинный нож для разделки мяса воткнулся ему прямо в сердце. Юми, не обращая внимания на агонию гаишника, перегнулась через его ноги и захлопнула дверь. Посмотрела в сторону будки. Там не было никаких движений. А главное – около будки не было милицейской машины. Погони можно было не ожидать.

Она не спеша отъехала, выключила аварийку. Скрылась за пределы видимости из будки и нажала газ. Доставать нож из тела она не стала – ей не улыбалось перемазаться кровью, Единственное, что она сделала – это бросила автомат на заднее сидение, чтобы его не было видно встречным машинам, и сняла с гаишника фуражку.

Сторожа в садоводстве по-прежнему не было видно. Ей вообще никто не встретился – ни по дороге, ни на дачах. Она правильно рассчитала время – в понедельник после обеда поздней осенью на дачах пусто.