Джеймс Чейз - Ты за это заплатишь

Латунные пуговицы на униформе чернокожего швейцара блестели в свете фонарей. Он открыл мне дверцу «бьюика», а еще один чернокожий шагнул вперед, чтобы отогнать машину в гараж.

Я вошел под голубой навес и оказался в коридоре, по обеим сторонам которого были двери отдельных обеденных кабинетов с номерами. Коридор заканчивался аркой, перед которой стояла будка, а в ней сидела блондинка, выдававшая номерки на шляпы.

– Вашу шляпу, мистер? – проговорила она в нос.

Я пожирал ее глазами. На ней был небольшой корсет из плотного небесно-голубого атласа: две половинки ткани, свободно стянутые черным шелковым шнурком. Под корсетом явно не было ничего. От нарядов подобного рода в пот обычно бросает всех, кроме его обладательницы.

Я отдал ей шляпу и дружелюбно осклабился.

– Какая у вас открывается панорама, – галантно произнес я.

– Если однажды вечером никто не отпустит шутку по этому поводу, я просто скончаюсь, – парировала она со вздохом. – Эта панорама – часть моей работы.

Я закурил сигарету, а потом спросил:

– А перспективы у панорамы имеются?

– Ни малейших. С годами подобные шуточки приедаются.

– Прошу прощения, – сказал я. – Меня не часто заносит в такие заведения. Я домосед, а мы, домоседы, несколько старомодны и отстаем от жизни.

Она оглядела меня с головы до пят и решила, что я безопасен.

– Меня вполне устраивает, – сказала она с улыбкой. – Люблю разнообразие. Беда здешних мужчин в том, что они словно отлиты по одной форме.

– Но ведь наверняка кто-то из них отлит лучше других? – заметил я.

Она хихикнула. Подошли три человека, чтобы сдать шляпы, и я неспешно двинулся через арку в ночной клуб, интерьер которого стоило увидеть: отделка в пастельных тонах, рассеянный свет, у одной стены барная стойка в форме полумесяца. Зал был потрясающий, с эстрадой для оркестра и небольшой танцплощадкой, сделанной из какого-то материала, похожего на черное стекло. И повсюду, вокруг танцплощадки и в синих кабинетах с хромированной отделкой, росли банановые деревья с широкими зелеными листьями, увешанные гроздьями зеленых же бананов. По стволам деревьев вились лианы, усыпанные нежными цветками, розовыми, оранжевыми и красновато-коричневыми. Крыши над половиной зала не было, и над головой мерцали звезды.

Ко мне подошел какой-то толстяк и оскалился, вероятно выражая свою радость от встречи. Он был в лакированных туфлях и темных брюках, в белом пиджаке, стилизованном под китель, и с винно-красным кушаком.

– Я к Сператце, – сказал я.

Он продемонстрировал мне все зубы до единого, включая пару золотых коронок.

– Я здесь управляющий, – сообщил он. – Могу чем-нибудь помочь?

– Да, – сказал я. – Позовите Сператцу. Передайте ему, что пришел Честер Кейн.

Если бы я заявил, что я король Георг VI, то и тогда его поведение изменилось бы не так стремительно.

– Тысяча извинений, не узнал вас, мистер Кейн, – проговорил он, сгибаясь пополам. – Синьор Сператца будет в восторге. Ему немедленно доложат о вашем прибытии.

Он развернулся и бешено замахал разодетому болвану рядом с барной стойкой. Тот сорвался с места с такой скоростью, словно в штанах у него тлела шутиха. Все это было заранее отрепетированной процедурой, приемом по высшему разряду, и он впечатлил меня именно так, как и должен был впечатлить.

– Милое тут у вас местечко, – сказал я, чтобы хоть что-то сказать.

Слушал я его не очень внимательно. Мое внимание было поглощено женщинами в зале. Там было на что посмотреть. На таких красоток даже лошадь бы оглянулась. Я как раз собирался сказать очередной комплимент заведению, когда мимо меня прошла брюнетка в красном платье. У меня перехватило дыханье. Никогда в жизни не видел такой дразнящей походки. Ее бедра были обтянуты красным шелком так туго, что от любого движения по ткани шла легкая рябь. Плоть перетекала под платьем, словно густая, искусительная жидкость, словно расплавленный металл.

– Мы надеемся, вам понравится у нас, мистер Кейн, – говорил толстяк таким тоном, словно лично подсуетился и построил это здание, услышав о моем приезде. – Наверное, нужно представиться. Гиллермо, к вашим услугам. Не желаете ли выпить?

Я отклеил взгляд от бедер той женщины и сказал, что рад познакомиться с ним и выпить было бы недурно.

Мы подошли к бару, сели, водрузив ноги на изящную латунную подножку. Барная стойка сверкала чистотой, однако бармен быстрым механическим движением вытер ее, не сводя взгляда с Гиллермо.