Энтони Бладстоун - Гражданин Z

– Не надо… – кричал он. – Прошу, не делай этого…

Но личность в плаще проигнорировал просьбу и быстрым, отточенным движением руки начертил остриём на лице насильника букву Z. Затем, убрав оружие обратно в ножны, линчеватель медленно подошёл к девушке, которая наблюдала всю картину, присел на одно колено, снял шляпу и проговорил:

– Они тебя не тронули? – его голос звучал изменённо из-за маски.

– Не….нет, – запинаясь пробормотала особа. – Они… они не успели.

– Ночные улицы – не самое лучше место для девушки, – заметил линчеватель.

– Я… я торопилась домой… – надевая футболку, ответила особа. – …а тут они, и я… – на лице у неё начали выступать слёзы.

– Ну-ну, полно плакать. Всё обошлось, – одобрительно вымолвил герой. – Однако, возможно, ты захочешь отсюда уйти. – Обернувшись на бездыханное тело, которое лежало неподалёку, заключил линчеватель. – Подобного будет больше.

С этими словами костюмированный герой помог девушке подняться на ноги и, убедившись, что она ушла с места происшествия, надел шляпу и не спеша двинулся в переулок на соседней улице, куда забежал второй насильник.

В фильмах, комиксах и сериалах парни в масках живут по кодексу чести. Нельзя убивать, нельзя переходить черту. Некоторые не заслуживают второго шанса. Что даёт мне право решать, кому жить, а кому умереть? Ни черта не даёт.

Только-только зайдя в переулок, линчеватель спрятался за стену, прислушиваясь к разговорам. По голосам можно было определить, что там, по меньшей мере, двенадцать человек. С огнестрельным оружием, нацеленным прямо на угол стены. Но герой в плаще и шляпе не растерялся. Достав из поясного кармана небольшую дымовую шашку, он оторвал чеку и быстро швырнул её в сторону вооружённых громил.

Во мне не больше морали, мудрости или проницательности, чем в ком-либо другом, но кое-чему я научился на этой войне. Политиканы болтают. «Эксперты» – тоже. Кому-то надо действовать. У копов постоянный аврал, и я не вижу никого, кто бы противостоял всему этому безумию. Этот шаг сделал я. Так было нужно, потому что я мог. И это был мой выбор.

Перепугавшиеся, они стали палить во все возможные стороны, ничего не видя из-за дыма. Тут же, друг за другом, их численность стала уменьшаться. Когда дым осел и стих последний вопль, в центре двенадцати трупов стояла лишь одна фигура во всём чёрном, вырезая что-то на телах поверженных врагов.

Эти парни не жалуются. Чтобы прояснить, кто здесь побывал, я оставляю отметину. Предупреждение и обещание. Те, кого я зарезал, насиловали девочек, после чего убивали и сбрасывали их тела в реку. Подонки получили по заслугам. Получили меньшее, чего они заслуживают.

Спустя час после своей кровавой расплаты, линчеватель уже вернулся в своё убежище. Включив свет, он медленно двинулся к столу. Попутно снимал часть своей униформы. Сначала снял шляпу, положив её на полку в стеллаж, где находились такие же шляпы. Следующим герой избавился от плаща, повесив его на крюк рядом с другим. Далее он отстегнул ножны с рапирой и вместе с ними ремень, положив всё на комод. Подойдя к столу, здоровой рукой мужчина отодвинул стул и медленно сел.

Закинув голову назад, он тяжело вздохнул, после чего продолжил избавляться от униформы. Отстегнув заклёпки, он снял маску, которая закрывала рот, и положил её на стол. Затем герой избавился от длинных кожаных перчаток, бросив их на пол. Следующей линчеватель стянул с лица плотно прилегающую к нему балаклаву, лишь с прорезями для глаз, и также положил её на стол. В этот момент рана в правом плече дала о себе знать. Посмотрев на окровавленное трико, владелец костюма скривился, затем открыл средний выдвижной шкафчик, достав оттуда небольшой чемоданчик белого цвета, и положил его на стол. Открыв замок и откинув крышку, мужчина достал содержимое: марлю, пластырь, стальной почкообразный лоток, несколько ватных шариков, ножницы, нить, иглу и раствор для обеззараживания.

Взяв ножницы, он разрезал верную одежду. После чего, высвободив левую руку, аккуратно снял прилипшую от крови ткань на раненом плече. Затем открыл пузырёк с раствором, взял один ватный шарик, смочил его и приложил к ране. Обработал по краям. Далее, через боль в правой руке, взял иглу и здоровой рукой вдел в неё нить. И принялся зашивать свою рану. За десятилетнюю деятельность под личиной костюмированного героя мужчина уже порядком наловчился латать раны самому себе. Его тело покрывало, по меньшей мере, около двадцати процентов рубцовой ткани.