Мишель Демион - Последняя Тайна Поля Гогена

Вдруг голос другой женщины из глубины дома, окликнул:

– Валери, дорогая, что там?

Она быстро отодвинулась от меня и ответила:

– Это по поводу моей дочери, один тип её ищет. Он от моего бывшего.

– Оставь это, она убежала с приятелем. Она сообщит тебе, где она, уже не маленькая девочка, только твой бывший думает, что маленькая. Мне очень нравится твоя дочь. Что скажешь, если я займусь этим…

– Прекрати свою болтовню, я знаю, что она всё ещё ребёнок для него. Он не видел, как она росла. Он никогда не заботился ни о ком, ни о своей дочери, ни обо мне, только о своих больных. Да, Месье, я приукрашивала своё одиночество, как могла! Так что, моя дочь должна была сделать то же самое, она сообразительная, как и я, – закончила дама, показав презрительно средний палец.

Кажется, она была не в себе. Вне всяких сомнений она обижена на весь мир и, прежде всего, на саму себя. Всё, что она могла сделать, это утонуть в настоящем грехе, ища немедленного наслаждения. Помимо горечи, жалость и боль, похоже, её уже не трогали.

За её спиной голос начал что-то напевать. Она посмотрела мне в глаза, пренебрежительная гримаса искривила её рот как у загримированного клоуна, затем она упёрлась в мою грудь обеими руками и резко вытолкнула из дома.

– Уходите вон, вам здесь нечего делать! Если я и услышу что-либо о ней, я позвоню своему бывшему мужу, а не вам.

Она сделала шаг назад и с шумом закрыла дверь прямо перед моим носом. Я услышал лязганье ключа в металлическом замке.

Я возвращался разочарованный и недовольный собой. Я спрашивал себя, что значит материнский инстинкт для такой женщины, как она! Я никогда не верил в этот пресловутый инстинкт. Достаточно посмотреть, как обращаются с детьми в бедных странах, где только рабочая грубая сила может гарантировать выживание. Для неё дочь, вероятно, ничего не стоила.

Вспышка ненависти пронизала весь мой мозг. Уходя, я проклинал её, зная, что должен сдерживаться от чувства ненависти, которое внезапно скрутило мой живот и сдавило грудь. Несколько лет назад я уже потерял все иллюзии относительно людей. Комедия жизни разыгрывается из-за денег, наслаждений и власти, остальное мало берётся в расчёт.

В маленьком саду скрюченное чёрное дерево ухмыльнулось мне ужасной гримасой. Опустившись на бесформенную ветку, птица с серым оперением, возможно, сойка, взяла несколько певчих нот прежде, чем застыть в оцепенении от удивительной тишины.

В час пятнадцать автобус, следующий в город, остановился точно по расписанию на остановке в двадцати метрах от виллы Шнебеля. День был ясный солнечный. Ветер стих, воздух немного прохладный и кристально чистый. Далеко от берега шумел прилив, напоминая о присутствии океана. У подножья низкорослого кустарника плавно улеглись песчаные дюны. Я поднялся в автобус и купил билет у водителя в кепке. Он показался мне слишком маленьким, так как его подбородок едва достигал уровня руля. Воспользовавшись дорожной сутолокой, переминаясь с ноги на ногу, я спросил его:

– Вы знаете друзей Гвен?

Повернув голову, он жестом показал на табличку сзади: во время движения разговаривать с водителем запрещено.

– Она исчезла, и я её ищу. Позвольте мне проигнорировать это правило.

Повернув слегка ухо в мою сторону, он ответил без особого удовольствия:

– Да, слышал, что она исчезла, но не видел её эти дни. Здесь её подружки, три девчонки сидят на заднем сиденье. Вы можете поспрашивать.

Я бросился по проходу, цепляясь за ручки сидений обоих рядов, когда автобус раскачивало из стороны в сторону. В глубине автобуса сидели три девушки в возрасте формирующихся обольстительниц.

– Вы знакомы с Гвен Шнебель?

Одна из девушек, одетая в комбинезон, с пренебрежением повернула ко мне голову. Её глаза блестящие и подвижные, как ртуть, едва были видны из-под чёлки светлых волос. Другая залилась смехом, как колокольчик, услышав вопрос. Вдруг плохая гримаса превратила её милое личико в лицо молодой ведьмы, ноздри раздулись, как у поросёнка.

– Вам то какое дело до Гвен?

– Хочу узнать, где она. Её отец очень волнуется.

– Уже четыре дня, как мы её не видели. Обычно мы ездим вместе на этом автобусе до лицея.

– Она вам говорила, что должна уехать?

Девушка с носом поросёнка спросила, отвергая всякую возможность получить ответ на мой вопрос:

– А вы кто такой, чтобы задавать такие вопросы?

Она была одета в джинсы и провокационно свободную блузу, скрывающую её маленькую грудь, но не желание соблазнять. С курткой на коленях, здесь же в автобусе она делала себе маникюр.