Бернар Миньер - Круг

«Черт, Элиас, ты вправду псих!»

Марго щелчком выбросила окурок, и он описал в воздухе огненную дугу. Она закрыла окно и захлопнула стоявший на кровати ноутбук. Натянула шорты защитного цвета, застегнула ремень с заклепками на тяжелую серебристую пряжку и обула на босу ногу флуоресцирующие кроссовки.

На стене над ее кроватью висели три постера из фильмов ужасов: 1) главный герой «Хеллоуина» Майкла Майерса, 2) Пинхед — киномонстр с головой, утыканной иголками, из «Восставшего из ада», 3) Фредди Крюгер, страшилище с обожженным лицом, являвшийся в кошмарах подросткам с улицы Вязов. Она обожала фильмы ужасов, хэви-метал, романы Энн Райс, Поппи З. Брайт и Клайва Баркера. [26] Поппи 3. Брайт — американская писательница, пишущая в стиле сплаттерпанк (вид литературы ужасов). Родоначальником жанра является Клайв Баркер. Марго знала, что ее музыкальный вкус, литературные и киношные пристрастия чужды вкусам большинства в Марсакском лицее и что многие из ее любимых авторов никогда не попадут в программу курса современной литературы. Протестовала даже Люси, которой ужасно хотелось понравиться Марго: она всячески ей угождала, но не очень хотела таращиться перед сном на жутких монстров. Протестовала она и против курения в комнате — даже при открытом окне.

Девушка умылась холодной водой, ополоснула подмышки и посмотрелась в зеркало. Два рубина, один — под бровью, другой — под нижней губой, посверкивали алыми звездочками в свете неоновой лампы. Смуглая, стройная, с каштановыми волосами до плеч, Марго была совсем не похожа на других студенток и очень этим гордилась.

Дверь шкафа скрипнула, когда она доставала свою ветровку K-Way, и Люси что-то недовольно пробормотала во сне.

В коридоре было пусто и темно, свет пробивался только из-под дверей подготовишек, учеников математического класса. Некоторые из них улягутся спать не раньше трех утра. Марго дошла до лестницы, ощущая на плечах тяжесть души трехсотлетнего дома.

Она начала спускаться по ступенькам и с детской радостью выбежала в грозу, под теплый дождь. Вода стекала по капюшону, пока она шла по дорожке вдоль стены старинных конюшен, а потом по мокрой траве до первой изгороди, стараясь держаться в тени. Она остановилась между изгородью, вишневым деревом и высокой статуей на постаменте, подняла голову. Встретилась взглядом с пустыми глазами каменной фигуры.

— Привет, — произнесла она. — Мерзкая погодка — даже для тебя, верно?

Мокрые листья стряхивали тяжелые капли ей на плечи, и она пошла дальше, к входу в лабиринт. Руководство лицея много раз собиралось закрыть его и даже снести, чтобы старшекурсники перестали устраивать новичкам злые розыгрыши и «заниматься черт знает чем» со студентками. Лабиринту «повезло» — он входил в Реестр исторических памятников, как и главное здание. Дирекции пришлось удовольствоваться формальной мерой — цепью с табличкой «ЧАСТНАЯ ТЕРРИТОРИЯ. УЧАЩИМСЯ ВХОД ВОСПРЕЩЕН», что останавливало только самых послушных лицеистов. Марго к их числу, конечно, не относилась. Она нагнулась и пролезла под цепью.

В этот поздний час залитый дождем лабиринт был не самым веселым местом в мире. Марго вздрогнула и мысленно обругала Элиаса.

— Где ты? — крикнула она.

— Здесь!

Голос прозвучал прямо перед ней, по другую сторону высокой живой изгороди, преграждавшей ей путь. Первая аллея лабиринта доходила до угла и разветвлялась вправо и влево.

— Ладно. Быстро говори, куда поворачивать, или я ухожу.

— Налево.

Она сделала несколько шагов и услышала его смех.

— Нет, направо.

— Элиас!

— Направо-направо…

Марго вернулась, шурша мокрым плащом. Ей казалось, что она попала внутрь большого пузыря. На пересечении нескольких аллей, где можно было пойти прямо, направо или налево, она снова спросила:

— Теперь куда?

— Налево.

Она подчинилась и наконец увидела Элиаса: он сидел на каменной, поросшей мхом скамье, вытянув перед собой длиннющие ноги. Капюшон он не надел, мокрые волосы прилипли к черепу.

— Ты больной на всю голову, Элиас!

— Знаю.

Марго смахнула дождевые капли с кончика носа.

— Если нас увидят, примут за психов, сбежавших из дурдома!

— Не волнуйся, подруга, никто сюда не придет.

— Не уверена!

Элиас и Марго учились в одном классе. Вначале она не обратила особого внимания на худого, как жердь, высокого парня, которому было явно неуютно в собственном теле, а лицо он прятал за волосами, как за занавеской. В перерывах между занятиями он не смешивался с остальными — курил и читал, сидя где-нибудь в углу двора. Элиас крайне редко общался с соучениками, его считали мизантропом, смотрели на него косо, отпускали в его адрес хлесткие шуточки, давали обидные прозвища: «псих», «задавака» и «девственник». Но Элиасу не было дела до мнения других о себе, что в конце концов и заставило Марго заняться тощим верзилой. Она чувствовала на себе взгляды окружающих, когда шла по двору к Элиасу, но ее это не заботило. Кроме того, Марго была хитрюгой и успела обзавестись друзьями.