Карин Жибель - Всего лишь тень

– Мне надо с вами поговорить, Филипп.

Старик тщательно прикрыл за собой дверь, прежде чем усесться напротив своего сотрудника.

– Я хотел бы знать, что вы думаете о Хлое, – сразу перешел он к делу.

Мартен был удивлен и не сумел этого скрыть.

– В каком смысле? – спросил он, чтобы выиграть время.

– Во всех смыслах.

Филипп машинально расслабил узел галстука. Пардье внимательно оглядел его своими маленькими насмешливыми глазками. На лице, разрушенном течением лет, молодые, почти детские глаза. Взгляд, никогда не менявшийся в зависимости от настроения. Невычислимый.

Мартен наконец решился:

– Она умная девушка и очень талантливая.

– А еще?

– Она труженица, никогда не жалеет своего времени.

– Выкладывайте, Филипп! – велел Пардье с легким смешком.

Мартен поудобнее устроился в кресле.

– Лучше скажите мне, что вы желаете услышать!

– Какое чувство, настоящее чувство вызывает у вас мадемуазель Хлоя. Что вы действительно о ней думаете, без околичностей.

– Я восхищаюсь ею, – признался Мартен. – Она одарена, у нее богатое воображение. У нее всегда наготове решение, меткое замечание. Она блистательна. Она никогда не сдается. Мне редко встречались люди с такой силой воли.

– Продолжайте, – подбодрил Пардье.

Мартен заколебался, по-прежнему не зная, к чему клонит Старик.

– Я восхищаюсь ею, да, – повторил он. – Но… не хотел бы я быть на ее месте, потому что она наверняка испытывает мучительные ощущения.

– Вы полагаете?

– Я уверен. Честолюбие пожирает ее, отдаляет от всех остальных. Она никому не доверяет… Думаю, она боится провала.

– Как и все мы, верно?

– Конечно. Но у Хлои это болезненное. Единственное, что идет в счет. Очень боюсь, что рано или поздно она сломается из-за того, что всегда хочет держать руку на пульсе. Всегда быть безукоризненной… лучшей во всем.

Он замолчал, Пардье продолжал его разглядывать.

– Спасибо, Филипп.

– Да не за что. А к чему такие вопросы?

– Чтобы проверить, правильный ли я сделал выбор.

Горло Мартена сжалось. Галстук он уже расслабил, больше ему ничего не оставалось.

– Правильный выбор?

– Вы прекрасно знаете, о чем я говорю, – продолжил Пардье. – О том или той, кто сменит меня во главе агентства.

– Вы уже кого-нибудь выбрали?.. Это Хлоя, не так ли?

– Нет. Это вы, Филипп.

Мартен выдержал удар.

– Почему вы молчите? – спросил Пардье.

– Я… Я удивлен, простите меня. Откровенно говоря, я думал, вы выберете Хлою.

– Я долго колебался между вами двумя, признаю. Но в конечном счете сомнения отпали. И допрос, который вы только что прошли, только укрепляет меня в моем выборе, сделанном очень давно. Что я ценю в вас, Филипп, и что сделает вас великолепным руководителем, так это вашу человечность. Вы умеете различать достоинства других, умеете их признавать. А значит, сумеете и использовать их. Хлоя слишком зациклена на себе, чтобы видеть тех, кто ее окружает. Вы абсолютно правы: все остальные для нее лишь потенциальные враги или в лучшем случае рабы, инструменты. Остается идти по их головам, чтобы взобраться повыше. Все выше и выше… Я никогда не передам дело своей жизни в ее руки.

– Она этого не перенесет, – вдруг с уверенностью сказал Мартен.

– Знаю. Она уйдет из агентства, наймется к конкуренту. Для нас это потеря, из-за всех качеств, которыми она обладает и которые вы только что упомянули. Но я принял решение. И оно окончательное.

– Когда вы собираетесь объявить о нем?

– Я говорил с Хлоей. И заставил ее поверить, что выбрана будет она.

Мартен побледнел до синевы.

– Вы считаете меня чудовищем, не так ли?

Филипп даже не думал отрицать.

– На вашем месте Хлоя ответила бы мне понимающей улыбкой!

– Вы себе представляете, каким для нее это будет ударом?

– Да. Но мне нужно, чтобы она продолжала работать до официального объявления, а не тратила все свое время на поиски подходящего места где-то еще. Для меня на первом месте интересы дела. И я рассчитываю на вас, чтобы она до самого конца продолжала верить, что счастливая избранница именно она.

Мартен колебался. Но под взглядом Старика сдался.

– Хорошо, я буду молчать.

– Я жду от вас большего, чем молчание, Филипп. Вы не должны ничего показать. Могу я на вас рассчитывать?

– Можете.

– Отлично.

Старик встал, подошел к двери. Но прежде, чем выйти, обернулся.

– На самом-то деле… вы ведь мне не сказали, довольны ли вы тем, что станете моим преемником. Так как?