Михаил Зайцев - Час ворона

— Ладно, девочки и мальчики, куртизане и куртизанки... — почесал я затылок. — Пошли, посетим тренировку конкурента всей гурьбой. Единственное условие — девочки держатся кучкой и ведут себя тихо, как мышки. Договорились, Светик?

— Уболтал, Стасик, мы согласные. — Светка оказалась лидером среди подружек, и ее слушались. — Девчата, ведем себя, как на уроке физики.

Со школьными уроками физики у девушек были связаны какие-то общие воспоминания. Все пятеро, во главе со Светкой, дружно прыснули и с видимым трудом удержались от приступа дебильного хохота.

Общие воспоминания самок и общие заботы самцов разделили наш маленький смешанный коллектив на две группы по половому признаку. К Дому культуры первыми подошли мужественные юноши, стайка женственных девушек отстала на шаг. И тем, и другим нужно было пошептаться.

— Мужики! — громко прошептал Толик. — Переодеваемся в коридоре, перед входом в спортзал. Входим и устраиваем тренеру «ручеек».

«Ручейком» Толик называл спарринг со сменой партнеров. Один кто-то, в данном случае наш конкурент, спаррингует по очереди с оппонентами. Секунд по пятнадцать с каждым, и так по кругу, в замкнутом цикле.

— Но в щелочку, конечно же, предварительно понаблюдаем, чем они там занимаются и каков здешний мастер? — поспешил уточнить я.

— Да ну... Неудобно как-то в щелки подсматривать, — прошептал Леха. — Перед бабами неудобно.

— Неудобно штаны через голову надевать, — произнес Захар обычным голосом, игнорируя общую манеру переговариваться шепотом. — По уму, положено прийти к началу тренировки, все посмотреть внимательно, и в конце либо прогибаемся перед местным бугром, либо «ручейки» устраиваем! А вы запали на мокрощелок и гоношитесь теперь, как... как не знаю кто!

— Тихо ты! — Серега Контимиров оглянулся, с опаской покосился на стайку «мокрощелок», бредущих шагах в десяти вслед за нами по коридорам Дома культуры. — Тише, не ори, услышат.

— Мужики, вроде пришли... — Толик остановился подле чуть приоткрытой массивной двери. Сквозь узкую щель в коридор гулким эхом проникали разнообразные звуки, которые мы, профессионалы от ушу, ни с какими другими шумами не могли перепутать. В спортзале происходил «легкий» тренировочный спарринг — все тренирующиеся разбились на пары и силятся драться по определенным правилам.

— Стас, сходи, задержи девок, развлеки и отвлеки, — велел Толик по-деловому. — Я пока в щелку понаблюдаю, остальные переодевайтесь в темпе.

Я перехватил девушек на подходе к залу. Рассказал им похабный анекдот, рассмешил и отправил перекурить в дамский сортир. На удачу дверца с буквой "Ж" оказалась совсем рядом. Когда я бегом вернулся к своим подельникам, все, в том числе и Толик, успели переодеться.

— Стас, в темпе напяливай форму, и пошли показательную порку устраивать! — Толик нехорошо улыбнулся. — Тренер — профан полный, ученики — лохи. Я минуточку за ними понаблюдал, чуть не помер со смеху. Ни фига не умеют, ни фига не знают! Энтузиасты, блин...

Вытряхнув из целлофанового пакета спортивную форму, я по-быстрому стянул через голову теплый свитер. Спортивная форма у нас, всех пятерых, была единообразная. Гимнастические тапочки-чешки, черные футболки и покрашенные в черный цвет штаны от дзюдоистских кимоно. Я переоделся в аккурат к выходу из комнаты "Ж" девушек-курильщиц. Подойдя к нам, юные дамы получили вежливые инструкции, как себя вести, и согласились подержать наши цивильные костюмы, пока мы, супермены, будем «работать». Толик распахнул дверь в зал и первым перешагнул порог. Я вошел вторым.

Спортивный зал был хорош. Очень хорош. Огромный, с высоченными потолками. Я думаю, его строили с расчетом на то, чтобы трудящимся было где погонять в футбол долгой полярной ночью. Однако трудящиеся увлеклись модным ушу и вовсю колотили друг дружку кулаками. Одеты были трудящиеся и учащиеся кто во что горазд. В основном преобладали чернильно-синие треники и маечки. И только товарищ тренер гарцевал в «фирменном» венгерском кимоно. Такие кимоно для дзюдо по сорок рэ за штуку в начале восьмидесятых массово завезли в Союз. На мне самом были штаны от точно такого же кимоно, только крашеные.

Одного беглого взгляда мне хватило, чтобы понять: тренер — дилетант. Занимался, наверное, карате в армии (знаем мы, что за «карате» преподают в армии рядовым. «Корыто», а не «карате». Поинтриговали в свое время генералы, уничтожили отечественную «рукопашку», и теперь солдатики вместо сверхэффективного «удара с наскоком и поворотом» тужатся изобразить декоративное «екатоби-гири», без слез не глянешь), а после службы, очевидно, разучивал «кунгфу» по слепым ксерокопиям.