Р. Стайн - Пропавшая девушка

На сей раз никто спорить не стал. Мы развернули снегоходы и погнали вниз по склону Ривер-Ридж. Никто из нас не оглядывался назад.

Я убил человека. Эта мысль беспрестанно повторялась у меня в голове.

Я все время представлял себе ошеломленное лицо Энджела, когда мой снегоход врезался ему в бок. Видел, как он взмывает в воздух, дико размахивая руками и ногами. Как мог я выбросить эту сцену из головы?

И, прокручивая ее перед глазами снова и снова, я не мог забыть и то необъяснимое чувство — как меня словно парализовало, какими вдруг слабыми и беспомощными сделались мои руки и ноги. Столбняк. С перепугу на меня напал столбняк. Как иначе это объяснить?

Мы неслись под гору по широкой трассе вдоль Ривер-Роуд. Впереди мчались мы с Лиззи, за нами следовали Диего и Кэтрин. Гейб и Пеппер замыкали.

Солнце все еще стояло высоко в небе. Мы летели вниз по склону, без труда вписываясь в повороты.

Внезапно я поднял руку и резко затормозил.

— Подождите! — гаркнул я, перекрикивая рев моторов. Обернувшись, я наблюдал, как остальные тоже затормозили свои снегоходы, образовав неправильный круг. Со стороны это выглядело как авария на шоссе, когда одновременно сталкивается несколько автомобилей.

Авария. Совсем как авария. Это слово не давало мне покоя.

— Майкл, в чем дело? — крикнул Гейб. — Зачем ты остановился?

— Мы должны вернуться, — произнес я. — Мы были идиотами.

Все заговорили одновременно. Я опять поднял руку, пока они не умолкли.

— Мы совершили чудовищную ошибку! — прокричал я, и мой голос разнесся над склоном холма. — Что, если он еще жив? Плевать я хотел, хороший он человек или плохой! Мы не можем бросить его умирать в снегу! Тогда это будет уже не несчастный случай. Это будет убийство.

— Слишком поздно, Майкл, — заспорил Диего. — Мы не можем…

— Мы не можем покидать место происшествия, — перебил его я. — Головой надо было думать. По-твоему, полиция не заметит следы снегоходов? Уж конечно заметит. А чтобы выяснить, кто их оставил, много времени не уйдет.

— Майкл прав, — подхватила Пеппер. — Шесть снегоходов из магазина его отца? И часу не пройдет, как нас всех уже вычислят. И будет еще хуже, потому что мы оставили парня там лежать.

— Развернемся и поедем назад, — сказал я. — Вызовем полицию. Расскажем, как дело было. Все согласны?

Возражений никто не имел.

Мое внимание привлекла Лиззи. Она сидела, опустив голову, словно напряженно что-то обдумывала. Затем она подняла взгляд на меня. Ее темные глаза смотрели на меня изучающе. Она кивнула. Она была со мною согласна. У меня возникло странное ощущение. Как будто между нами возникла некая связь, как будто мы с нею вдруг сделались очень близки.

Мы развернули наши снегоходы и поехали обратно в гору. Ветер теперь ледяными порывами хлестал в лицо, так, что больно было щекам. Я натянул пониже лыжную шапку, но лицо защитить не мог.

Казалось, минуло не меньше часа, прежде чем мы снова взобрались на Ривер-Ридж. Страх, разливавшийся тяжестью в животе, казался мне холоднее вьющегося вокруг ветра.

Я первым достиг рокового места у лесной опушки. Остановился. Заморгал. Пригляделся получше.

— Где он? — закричала Лиззи. Остальные, не веря своим глазам, что-то невнятно забормотали.

Парень исчез. Я видел лишь отпечаток в снегу. Видел, где лежала его голова. Спина. Нога, выгибавшаяся под неестественным углом. Видел тонкую полоску порозовевшего снега там, где из его головы кровь натекла.

Но никакого тела. Никакого тела, распростертого на снегу.

— По крайней мере, мы знаем, что он жив, — с трудом вымолвил я.

— Но он психопат, Майкл, — проговорила Лиззи тоненьким голоском. — И он знает, кто мы такие. Он знает, кто мы. Мы… боюсь, теперь мы влипли по-крупному.

Джина Пальмьери испытала облегчение, увидев у своей двери двоих полицейских. Вот уже пять дней ждала она хоть каких-нибудь новостей, не в силах заниматься ничем еще. В доме царил беспорядок. В раковине громоздились немытые тарелки. Она даже не застилала постель.

Да и спать она не могла. Как можно было уснуть без Энджело рядом? Бет тоже исчезла. О них не было никаких вестей.

Постоянно приезжали родственники, чтобы составить ей компанию, но она не в силах была с ними говорить. Разве обязана она с ними разговаривать? Может, они ожидают, что она и угощать их будет?

Сама она не могла есть. Желудок превратился в тугой узел. Сейчас она сидела на диване, держа в руках нераскрытый журнал, а рядом на столике остывала чашка забытого чая. Тогда-то она и увидела из окна гостиной, как двое полицейских в черной униформе шагают по дорожке к дому. Она оказалась у входа прежде, чем они успели позвонить в дверь.