Майкл Корита - Добро пожаловать в ад

— Никаких подкопов, — объявила Эми. — Терпеть не могу копаться в грязи.

— Ну и что мне тогда прикажешь делать? Перебираться через стену тюрьмы?

— Конечно! Гораздо более стильно, — с энтузиазмом заявила она. — Знаешь, у меня в шкафчике за туалетом есть такой крюк вроде якорного — давно уже висит, просто просится, чтобы кто-нибудь им воспользовался.

Эти дурацкие шутки и идиотские комментарии неожиданно помогли мне гораздо больше, чем любые утешения или уговоры. Тугой узел, стянувший мне внутренности, понемногу ослабел, а мысль о машине, дежурившей под моими окнами, отступила на задний план.

— Даже сказать не могу, как сильно ты была нужна мне на этой неделе, — с искренней признательностью заявил я. — И… нет-нет, вовсе не как замена Джо.

— Линкольн, я ведь уже извинилась за свои слова! — возмутилась Эми.

— Я слышал. Но мне захотелось сказать это еще раз.

— Что ж, рада этому.

— Давай съездим куда-нибудь, когда все это наконец закончится. Устроим себе выходной. Побудем вместе, одни во всем мире — и не нужно будет думать о копах, которые подслушивают у замочной скважины, — мечтательно протянул я.

— Я слышала, в Индиане в это время просто рай.

— Какая отвратительная шутка!

— Да уж, — согласилась она.

Мы болтали еще долго — до тех пор, пока я не спохватился, что уже очень поздно, а ей с утра на работу, и не начал поспешно прощаться. А потом повесил трубку и снова подошел к окну — проверить, как там мой «хвост». Эти приятели оказались на месте — машина терпеливо дожидалась под окнами, дождь неистово барабанил по крыше. Поскольку я не зажигал света, вряд ли они могли разглядеть меня, однако я доставил себе удовольствие: поднял вверх средний палец и злорадно показал им — просто так, на всякий случай, после чего отправился спать.

Пронзительной трелью зашелся телефон. Бесцеремонно вырванный из сна я, сказать по правде, сразу вспомнил предыдущий звонок, прозвучавший среди ночи, и сердце у меня ухнуло в пятки. Но потом, кое-как разлепив глаза, я увидел серенький свет, пробивающийся в комнату сквозь жалюзи, бросил взгляд на часы и обнаружил, что уже десять минут восьмого, стало быть, будильник опять сломался. Телефон все еще продолжал звонить. Я машинально протянул руку, чтобы выдернуть его из розетки, когда внезапно сообразил, что звонит мой мобильник, и принялся его искать. Вместо номера на дисплее высветилось несколько нулей — понятно, «секретный» номер. Я нажал кнопку и сказал «Алло?», заранее не ожидая от этого звонка ничего хорошего.

— Прости, что разбудил в такую рань, — зазвучал в трубке незнакомый мужской голос. — Однако, похоже, это будет великий день в твоей жизни, Линкольн, так что пора вставать, потому как чем раньше ты приступишь к делу, тем лучше.

— К какому еще делу? — Я сел, лихорадочно пытаясь понять, кто звонит, но так и не понял. Одно было совершенно ясно — это не Дорэн и не Тарджент, словом, не один из этих двоих, с которыми я в основном имел счастье общаться все последнее время.

— Поработать на меня, Линкольн. Ты ведь сегодня свободен? Ну, значит, постарайся решить для меня эту маленькую проблему. Кто-то же должен убедить Карен Джефферсон ссудить меня деньгами. Если помнишь, ты вызвался помочь мне в этом.

— Она не собирается тебе платить, и я не могу поговорить с ней, ублюдок! И за это скажи спасибо себе самому потому что из-за того, что ты наделал, она попросила судью выдать ограничительный ордер против меня!

— Ну и что? Значит, постарайся найти способ убедить ее, что это важно, потому как уж я-то точно найду способ убедить в этом тебя.

— Вот как? Не уверен.

— Кстати, не хочешь сказать «Доброе утро» своей девушке?

Я сорвался с кровати и застыл посреди комнаты, прижимая к уху телефон. Остатки сна слетели с меня в мгновение ока, каждый мускул был как натянутая струна, в голове моментально прояснилось.

— Ты понял, что это значит? Или хочешь, чтобы я объяснил подробно? Ладно, тогда слушай: у меня твоя девчонка, Перри. Да-да, прямо тут, со мной. Я бы дал тебе с ней поговорить, да только она, по-моему, сейчас не в настроении.

— Ты, грязный сукин сын! — прорычал я. — Она не имеет никакого отношения к…

— К этому делу? Ну и что? Ты ведь тоже не имеешь, верно? Однако почему-то решил вмешаться. Ну радуйся, ты теперь в деле. А раз уж ты чертовски ясно дал понять, что намерен во всем этом участвовать, мы и решили иметь дело напрямую с тобой. Та светленькая сучка, с которой я тут сейчас развлекаюсь, решила, что это не лучший способ, но мне удалось убедить ее, что она ошибается. Ну а теперь повтори мне еще раз, что жена Джефферсона не намерена платить.