Майкл Корита - Добро пожаловать в ад

— Мне плевать на то, чьи это деньги — его или кого-то еще! — вспылил я. — Я их не посылал.

— Ну, так вот, — словно не слыша меня, невозмутимо продолжал Тарджент. — Отпечатков Джефферсона мы там не обнаружили.

— Досадно, — хмыкнул я.

— Зато один из отпечатков принадлежит вам, Перри.

Мы часто слышим, как люди то и дело говорят: «Я был в шоке». Они в шоке, когда получают из банка сообщение, что имели неосторожность превысить свой кредит на пятьдесят долларов, они в шоке, когда выясняется, что их любимый ши-тцу [28] Ши-тцу — одна из самых экзотических пород собак в мире. Выведена в Тибете. голубых кровей, прямой потомок китайских императоров, на самом деле самая обычная дворняжка, они в шоке, когда вдруг оказывается, что купили пакет программ спутникового телевидения, а там отсутствует их любимый НВО [29] НВО (Home Box Office) — американский кабельный телевизионный канал. Его аудитория в США — более 40 миллионов подписчиков. , без которого они жить не могут. Так вот, все они, прах их побери, понятия не имеют о том, что такое быть в шоке. Потому что то, что они испытывают, — это удивление, пусть и не очень приятное, но отнюдь не шок. Шок — это то, что вы чувствуете, когда кто-то сообщает вам нечто такое, что просто не может быть правдой, а после принимается уверять вас, что это и есть правда. Шок — это то, что вы испытываете, когда коп говорит, что обнаружил ваши отпечатки пальцев на деньгах, до которых вы даже не дотрагивались.

— Вы лжете, — отрезал я. — Или блефуете. В общем, пытаетесь взять меня на испуг. Хорошая попытка, Тарджент, но у вас ничего не выйдет. Не скажу, что очень удивлен тому, что вы опустились до подобной низости.

— Могу вам показать распечатку с компьютера, если хотите, — пожал плечами Тарджент. — И даже не одну. Мы обнаружили целых три отпечатка, причем сразу на пяти банкнотах. Там есть и другие, но они смазаны.

— Подстава. Кто угодно мог это сделать.

— Вы знаете способ нанести чужой отпечаток пальца на банкноту? — саркастически хмыкнул Тарджент. — Может, даже сами смогли бы это проделать?

— Я — нет. А вот вы смогли бы. Естественно, такой способ есть. Рассказать вам, как вы могли бы это сделать? Взяли бы что-то, что я держал в руках, потом воспользовались бы клейкой пленкой или другим дерьмом, чем-то химическим… Словом, такое вполне могло случиться, Тарджент. Вполне в вашем духе.

Чувствовал я себя отвратительно, поскольку сам понимал, насколько неуклюжими, искусственными, притянутыми за уши и совершенно неубедительными выглядят мои объяснения. Тарджент, вскинув брови, взирал на меня с изумлением на лице.

— Ну надо же, — проговорил он. — Ладно, заранее сгораю желанием послушать, как на суде ваш адвокат будет объяснять все это нашему эксперту-криминалисту.

— Я не притрагивался к этим деньгам, Тарджент, слышите вы? Я не посылал их. Я к ним не прикасался.

— Точно так же, как вы никогда в глаза не видели Тора, да? — ехидно хмыкнул он.

— Это другое дело, — проворчал я.

— Конечно-конечно. Просто еще одна ложь.

— Меня подставили! — в полном отчаянии пробормотал я. — Неужели вы не способны хотя бы предположить, что это правда?! Представить себе, что такое возможно?! Я ведь приходил к вам, пытался объяснить, что Энди Дорэн, тот парень…

— Кстати, спасибо, что напомнили, — невозмутимо перебил меня Тарджент. — Эта история, которую вам якобы рассказал Донни Уорд, так вот, я ее проверил. Не поленился позвонить ему сегодня, прямо с утра. Представьте себе — он утверждает, что ничего такого вам не говорил. Что все это ваши выдумки — от первого до последнего слова. Заявил, что вы ввалились к нему в дом и попытались вытянуть из него все, что ему известно об этом деле. А он тут же выставил вас за дверь.

— Он лжет.

— Значит, он лжет, да? Знаете, что я скажу, Перри? Почему-то я вам верю — даже при том, что у вас нет ни единого доказательства этому. Но зато, когда я говорю, что лжете вы, и сую вам под нос все доказательства этого, вы всякий раз почему-то принимаетесь с пеной у рта это отрицать.

— Кстати, у меня есть доказательства того, что я вчера пытался рассказать вам о Дорэне. Мы ездили поговорить с родителями жертвы, Моники Хит. Джефферсон был у них в доме, причем не один, а с каким-то типом, которого он привез с собой и которого он представил им как отставного копа. По их описанию, это тот же самый тип, что навестил Уорда. Только Хиты, если вы их спросите, расскажут вам чистую правду — им незачем лгать полиции. В отличие от Уорда этим людям нечего скрывать.