Эл Ригби - Ночь за нашими спинами

– Конечно, нужно же завидовать чьей-то талии и безупречной коже.

Вэнди улыбается, но глаза у нее по-прежнему грустные. Впрочем, по-моему, в последнее время они грустные у всех.

– Скоро Рождество.

В детстве это утешение работало хорошо, но со временем оно как-то потеряло силу. На Рождество все расползутся по домам, как и в прошлом году, а меня ждет привычная пьянка в обществе Элм. И, кстати, до нее еще надо бы дожить.

– Вэнди, не грусти. Я не люблю, когда ты такая. Пойдем с нами? Забежим в «Березку», померяем шмотки…

Вэнди качает головой:

– Я еще посижу. Здесь хорошо думается. Звоните, если шефу что-то будет надо.

Я собираюсь подняться, но Элм останавливает меня:

– Погоди, я куплю еще кофе.

Она отходит к кассам, и мы с Вэнди остаемся одни. Она играет с котенком, что-то напевая под нос. Я смотрю на ее расстроенное, но идеально накрашенное лицо и все-таки спрашиваю:

– Мы никак не можем помочь?

Вэнди поднимает голову и в упор смотрит на меня. Интересно, она и сейчас желает мне всего самого наилучшего?

– Эшри… Дэрил тебя звал куда-нибудь в последнее время?

Что ж, она почти угадала. Но нет смысла ей врать. Я киваю, но тут же добавляю:

– Я его послала. Мне… это больше не надо.

На ее лице вдруг появляется неприятное, почти брезгливое выражение:

– Черт… Я вот смотрю и не понимаю. Ни кожи ни рожи, крылышки отвалились, в постели ты вряд ли огонь. Что в тебе такого?

Я слегка пожимаю плечами, нисколько не обидевшись на такой резкий переход, – Вэнди нередко так себя ведет, не стоит забывать, что она стерва. К тому же влюбленная, к тому же не взаимно. А это портит нервы.

– Не знаю. Может, просто не надо бегать за ним. Может, он идиот. А может, я круче тебя.

Она тоже не обижается: видимо, понимает, что вполне заслужила подобный ответ, а может, заодно и удар по лицу. Вэнди даже растягивает губы в подобии улыбки, но мне все равно не по себе в ее обществе. И я спешно прощаюсь с ней.

Покинув кафе, мы вскоре сворачиваем к выходу из парка. Элмайра с любопытством смотрит на меня:

– Что ты ей сказала, что у нее морда такая кислая?

– Всего лишь что Дэрил помнит о моем существовании. Вечно из-за него одни проблемы. Лучше бы он свалил.

– Его не принимают в комитет. И не примут, Глински не любит фриков.

– Ты тоже фрик.

– А с чего ты взяла, будто он… любит меня?

Мне есть что вспомнить. Но я просто поднимаю повыше воротник, делая вид, что меня крайне интересует грязь на моих ботинках. Лучше так. Не говоря больше ни слова, мы выбираемся на главную аллею. Элм достает мобильник и вскоре мурлычет в трубку:

– Джей, спускайся потихоньку с небес. У меня сюрприз.

«Свободный» только что слез с крыши штаба партии – трехэтажного здания из красного (а сейчас черно-обугленного) кирпича. Он отряхивает свою перемазанную чем-то куртку, убирает волосы с глаз и без особого удивления разглядывает нас.

– Привет, Элмайра, привет, Эшри.

О, и меня запомнил. Я ведь была его ресторанной парой, черт возьми! Элм, широко улыбаясь, протягивает ему картонный стакан:

– Доставка кофе! Много еще делать?

– Скоро закончим, уже темнеет. Главное, вставили нормальные стекла. Спасибо, Элм, я как раз хотел пить. Ты чудо.

Он жадно делает глоток. Элмайра неожиданно спрашивает с насупленным видом:

– Почему ты не попросил нас помочь с ремонтом? Я могла бы наколдовать тебе самую классную штукатурку в мире.

– У вас и так достаточно работы. – Он отпивает еще, прикрыв от удовольствия глаза. – Вы все-таки герои, а не строители.

Герои. Ненавижу это слово, теперь – совершенно точно. Были бы героями – не допустили бы всего, что случилось, не было бы даже этого ремонта, и…

– Я могла бы применить свою магию.

Гамильтон усмехается, пытаясь пригладить вихры, и качает головой:

– Пусть лучше мой штаб держится на хорошем цементе, чем на колдовстве. К тому же сразу станет понятно, на кого можно положиться, а кого лучше уволить.

Элмайра кокетливо склоняет голову к плечу.

– В каком списке мы?

– Вы в первом. Всегда.

Элм некоторое время молчит, а затем осторожно спрашивает:

– Вы не разговаривали с Ваном Глински в последние дни?

Наверно, не стоило поднимать эту тему. Гамильтон сразу мрачнеет, его пальцы с силой сжимают стакан. Глава «свободных» опускает голову:

– И не собирался. А что?

– Мэр сказал, что если еще раз… ну, в общем, произойдет то, что было в ресторане…

– То что?

– Не знаю. Но ты сам этого не хочешь.