Илья Пряхин - День города

Демидов вышел во двор, слегка поежился от утренней прохлады, бережно установил на чурбак открытую бутылку пива, присел и достал из кармана сигареты. Первый глоток и первая затяжка – два самых блаженных действия, составляющих давно привычный ритуал начала нового дня. В полшестого утра над городом висела тишина, лишь изредка разрываемая хриплыми криками ранних петухов. Он успел сделать лишь два медленных глотка и выкурить сигарету на треть, когда тишину нарушил возникший издалека, но неумолимо приближающийся шум автомобильного мотора. Судя по звуку, машина двигалась медленно, безуспешно пытаясь объехать многочисленные ямы. Вскоре стали различимы стуки раздолбанной подвески и периодические удары о землю болтающегося глушителя. «Блядовозка тащится, – лениво подумал Демидов, – небось, Настьку со смены везет».

Невидимая со двора машина остановилась с противоположной стороны дома. «Все, Гарик, до среды отдыхаю. Позвоню, когда забрать». Из глубины салона о чем-то весело спросили. «Не твое дело». Звук захлопываемой дверцы, короткий скрип калитки, хруст гравийной дорожки под неуклюжими из-за тонких каблуков шагами.

– Ха, знакомая картина: «Те же и пиво».

Из-за угла дома появилась невысокая темноволосая девушка в кожаной юбочке-шортиках, полупрозрачной блузке и накинутом на плечи по причине утренней прохлады коротком приталенным пиджачке.

– Рабочий класс готовится к новым трудовым подвигам?

Она подошла к Демидову, насмешливым взглядом окинула привычный натюрморт на чурбаке – бутылку пива и пачку сигарет.

– Здор ово, Сергеич. Ну-ка, подвинься.

– Здор ово, Насть, – он послушно подвинулся, освобождая ей место рядом с собой. – А ты свои подвиги на сегодня, похоже, закончила. И как успехи?

– Да какое там…, – она досадливо поморщилась. – На трассе опять ремонт замутили. Прикинь, от самой Захаровки – а это километров семьдесят – одну полосу перекрыли. Там теперь даже по ночам стоят все. Ну, и, понятное дело, водилы как попарятся часа три-четыре, поматерятся, только свободу почуют – и давай топить, время наверстывать. В «Пит-стопе» сейчас даже пожрать мало кто останавливается. Правда, обещают к празднику закончить канитель, врут, наверно. Дашь хлебнуть? – спросила она полуутвердительным тоном, не дожидаясь ответа, по-хозяйски взяла бутылку и жадно присосалась к горлышку.

– Задолбалась чего-то на этой неделе. До среды отгулы взяла. Отосплюсь пока, а в субботу, на дне города, хочу оторваться по полной.

Она поставила на чурбак почти опустевшую бутылку, достала из маленькой потертой сумочки пачку сигарет.

– Слушай, Сергеич, а давай в субботу вместе зажжём? – она заливисто рассмеялась – такой удачной ей показалась идея. – А чего? Мужичок ты, конечно, потасканный изрядно, но вот сдается мне почему-то, что при грамотном подходе ты еще вполне можешь кое на что сгодиться.

– Ты что ли подход искать собралась? – усмехнулся Демидов. – Ну-ну. А еще чего тебе сдается?

– Еще? – Настя комично нахмурила брови, изображая глубокое раздумье – было видно, что, несмотря на раннее сонное утро, она пребывает в игривом настроении. – Сдается мне, что пойдешь ты сейчас в гараж свой гайки крутить, на дядю Орловского за копейки горбатиться, но фуфло это только для отвода глаз. Бабы говорят – и я им верю почему-то, – что деньги у тебя имеются и не малые, что в дыре нашей прячешься ты от кого-то, что прошлое у тебя мутное и что, вообще, лучше держаться от тебя подальше.

Демидов чуть заметно поморщился. Настя, соседка из седьмой квартиры, оставалась единственным обитателем дома, чье общество не вызывало у него молчаливого отторжения, и дело было не только в легком и незлобивом характере. В отличие от других соседей, пытавшихся почти с первого дня появления Демидова в городе прямыми расспросами или незамысловатыми душевными беседами вызнать историю нового жильца, она, казалось, не проявляла ни малейшего интереса к его прошлому.

Ей было девятнадцать, она работала официанткой в ресторане мотеля «Пит-стоп», расположенном на федеральной трассе, в тридцати километрах от города. «Мотель» – так значилось на вывеске старого двухэтажного здания, в первом этаже которого располагался небольшой уютный ресторан, без особых изысков предлагавший стандартный набор домашних блюд и довольно внушительный ассортимент выпивки, а второй представлял собой единственный коридор с номерами, обставленными с непритязательностью дорожной, «на одну ночь», гостиницы. На первый взгляд мотель мало чем отличался от множества аналогичных заведений, расположенных по обе стороны трассы федерального значения. Но почти каждый дальнобойщик или просто водитель, часто путешествующий в этих краях, был в курсе, что молоденькие, как на подбор, официантки «Пит-стопа» весьма отзывчиво реагируют на ухаживания и флирт, и если девушка понравилась, нужно просто подойти к дежурившему за стойкой бармену и прямо сказать об этом. Когда в зале было не слишком много посетителей, девушка поднималась в номер сразу, привычно поручая обслуживание своих столиков подругам, иногда клиенту приходилось дожидаться более благоприятного момента – опустевшего зала или окончания смены официантки. Такой нестандартный подход к банально-однообразному бизнесу интим-услуг имел большой успех, – сам процесс получения питстоповской официантки выгодно отличался от будничного съема потасканных придорожных проституток, кучковавшихся на обочине маленькими пугливыми стайками. Здесь старательно создавалась иллюзия случайного дорожного романа, здесь разыгрывалось кокетливое смущение и звучали фразы «Ой, я не знаю, народу много, наверно, не смогу сегодня», и даже постоянным клиентам иногда не удавалось получить желаемое сразу и приходилось распалять себя вынужденным ожиданием. Дополнительную пикантность создавала и возможность отказа (хозяйка заведения, настроенная к персоналу весьма лояльно, не обязывала сотрудниц подниматься в номера по первому требованию), и чтобы получить приглянувшуюся девушку, недостаточно было просто подойти к бармену и оплатить оговоренную сумму, требовалось еще и приложить определенные, обычно, не слишком утомительные, усилия, чтобы желание выглядело обоюдным.