Китти Сьюэлл - След крови

Послышалось тихое жужжание, и банкомат начал выплевывать купюры. Она стянула перчатки, чтобы пересчитать деньги. Было холодно, необычно холодно для весны. Ногти казались прозрачными, как лед. Пальцы у нее были слишком длинными, кровь плохо циркулировала. Все из-за курения — чертовы проблемы с кровообращением.

Бездомная, торгующая журналами «Биг исью», стояла прямо возле банкомата. Рэчел старалась не смотреть на нее, но это плохо получалось. Пару недель назад у них завязался разговор, и с тех пор эта девушка всегда кивала Рэчел и улыбалась. Она уже давно не разговаривала ни с кем из взрослых. По-настоящему не разговаривала. Она рассказала Рэчел, что родители частенько ее бранили, поэтому она сбежала из дому: она уже достаточно взрослая, чтобы о себе позаботиться. Рэчел раздумывала над тем, стоит ли рассказать девушке, что сама поступила точно так же·, подростком сбежала в Лондон, — и какие же зловещие последствия имел этот поступок! Но прежде чем она мысленно сформулировала свое предостережение, девушка похвалила ее дубленку, сказала, что, кажется, видела такую же в витрине магазина «Оксфам». [10] Оксфордский комитет помощи голодающим — благотворительная организация с центром в Оксфорде, занимается оказанием помощи голодающим и пострадавшим от стихийных бедствий в различных странах. Она явно не понимала, что об этом не стоило упоминать. Кроме того, она ошибалась. Дубленку подарил Антон. Когда-то она довольно дорого стоила. Они проговорили целых пять минут — довольно долго, принимая во внимание обстоятельства. Девушка сказала Рэчел, что часто ночует на улице. Что ж, сама Рэчел до такого никогда не опускалась, хотя ей приходилось очень туго.

— Здравствуйте, — улыбнулась девушка. — Журнал?

— Уже купила, — ответила Рэчел резче, чем намеревалась.

Она перевела взгляд на руки девушки. На ней были черные шерстяные перчатки без пальцев. Под ногтями грязь. Было что-то трогательное в этих руках, и Рэчел замедлила шаг.

— Хотя, может, у меня и нет этого номера.

— Будьте любезны, — сказала девушка и понимающе засмеялась, вытягивая экземпляр из кипы журналов под мышкой.

«Так они и утекают», — подумала Рэчел, передавая деньги. Два пенса скидка, девяносто восемь ушли. А прошла всего минута. С такой скоростью, пока она доберется до психотерапевта — двадцать минут пешком, — можно спустить все.

— Сколько у тебя еще осталось?

Девушка приподняла локоть и взглянула на журналы.

— Где-то с десяток.

— Ну, сегодня ты себе на хлеб заработала, правда? — Рэчел секунду изучающе смотрела на нее. — Сколько тебе лет?

— Восемнадцать. — Девушка отвела глаза. — Уже взрослая.

В шапке с кисточкой она выглядела моложе. Скорее всего, так оно и было. Рэчел колебалась. С одной стороны, она живет на улице, но с другой — торгует журналами, которые многие с интересом читают.

— Ты любишь детей?

— Конечно, — ответила девушка. — А что?

— У меня есть маленький сын. Я подумывала о приходящей няне. Я… устраиваюсь на работу. Скорее всего, вечером, по нечетным дням.

— Тогда вы обратились по адресу.

Рэчел усмехнулась. Восемнадцатилетие и цинизм, похоже, встретились.

— Точно, — ответила она и с притворной угрозой ткнула пальцем в грудь девушки. — И я знаю, где тебя найти. Как тебя зовут?

— Шарлин.

Уже сожалея о своем импульсивном поступке, Рэчел ушла. Теперь было бы странным не замечать эту девушку. Но какая к черту работа?

У нее было в запасе двадцать минут, чтобы прогуляться по центру Бата. Несмотря на резкое похолодание, во дворе монастыря толпились туристы и в уличных кафе было полно народу. По городу безостановочно кружили красные двухъярусные туристические автобусы, Рэчел даже узнавала голоса экскурсоводов. Дотти, ее мать, когда-то с большим удовольствием слушала эту многоязычную болтовню. Ее прямо распирало от гордости, когда город вошел в список «Всемирного наследия». Сколько Рэчел себя помнила, каждое воскресенье мама брала ее за руку и они прогуливались по холму, сидели на площади Музыкантов, рядом с монастырем, ели мороженое и слушали, как уличные музыканты по очереди играли на гитарах и исполняли песни Боба Дилана. [11] Автор и исполнитель фолк-музыки. Ее завораживали каменные ангелы на стенах монастыря. Они карабкались по лесенкам, изуродованные, побитые временем и погодой, и иногда краешком глаза Рэчел видела, как они перескакивают сразу через две ступеньки… Потом мама тащила ее назад по крутому склону, уверенная, что они с толком провели воскресенье, — и все это по цене дешевого рожка ванильного мороженого. Временами с ними ходил отец. Тогда они заходили в паб, где родители выпивали по рюмочке, закусывая пирогом с мясом и почками. Паб «Вольные стрелки» до сих пор существует в застроенном переулке рядом с монастырем. И на площади продолжают сидеть музыканты — они нисколько не изменились, только стали старше и загрубели.