Даниил Заврин - Глаза

Этот странный предмет, а именно: законсервированный женский глаз, Джонни приобрел года три назад, когда совершенно случайно наткнулся на него при заказе сэра Джона Майера, своего давнего серьёзного клиента.

Убрать надо было доктора Войта, хирурга с сомнительной репутацией. Заплатили тогда неплохо, а само дело было более чем лёгкое, ведь у учёного не было ни охраны, ни даже крепких дверей. Да и жил он не в самом благополучном районе, избавившись тем самым от внимательных соседей и полицейских.

Тогда, три года назад, на всё про всё ушло не более десяти минут. Джонни тихо открыл дверь, аккуратно прошёл в прихожую, повернул ручку кабинета и тихо всадил в сердце доктора две пули. Пригвоздив тем самым последнего к стулу. Доктор лишь слабо охнул и удивленно раскрыл рот, желая задать оборвавшийся с жизнью вопрос. «Что за?» – кажется, так следовало его произнести, думал тогда Джонни, проходя в его кабинет. В момент убийства Джонни испытывал огромное желание пошутить, ведь подъём настроения и повышение адреналина, как ничто иное, улучшало его настроение.

Но в тот вечер все немного пошло не по плану. Больше, чем радость, в нём играл интерес – в квартире доктора обнаружилось много странных инструментов. В основном, конечно, медицинских, но зато каких! Ведь главная причина, по которой доктора Войта приговорили к смерти – это запрещенная работа с человеческими органами, которыми его дом был практически забит.

Вот тогда-то Джонни и наткнулся на глаз, который заботливый Войт держал прямо над своим столом. С черной радужкой, ярко выраженными красными капиллярами, этот глаз обладал странным неестественным притяжением, которое лишь усиливалось при отсутствии тела. Пропустить такое было просто невозможно, вот он и забрал его в свою коллекцию сувениров, которых было не менее двух десятков. И, как правило, все с места преступления. Начиная от мраморной статуэтки влюбленных, которых заказала жена миллионера, до яркой алой ленточки с платья – броской детали изумительной по красоте женщины, погибшей из-за своей неосмотрительной влюбленности. Зеленые, карие, коричневые, черные, голубые – каждый из них – это напоминание о странных или ярких делах.

Джонни налил в хрустальный стакан виски и поставил глаз обратно, как раз между фотографией пожилой семейной пары и фотографией двадцатилетнего мажора, который от испуга наделал себе в штаны. Пусть так – ровно между непуганой молодостью и уже увядающей старостью.

Джонни ещё раз отпил виски и, поднявшись, пошёл одеваться. Ему предстояло получить остаток от недавнего дела. А с этим вопросом он предпочитал заканчивать как можно быстрее. Как-никак – деньги.

Сэр Майер – давний и лучший заказчик Джонни, встречался с ним в самом необычном месте – у себя дома. И пусть репутация у Джонни была преотличная, он всё равно поражался этой смелости. Именно смелости, так как Сэра Майера нельзя было назвать ни глупцом, ни сумасшедшим, оба этих понятия он подрубал на корню, обескураживая умом и проницательностью.

И вот он тут. В уютной теплой обстановке камина и мебели из крепкого темного дуба, от которой приятно пахло дорогой древесиной.

На этот раз Майер привычно угостил его коньяком и с нескрываемой дружелюбностью протянул конверт. Но что-то в этот раз было не так. Что-то его беспокоило. Джонни уже научился различать даже малейшие изменения в состоянии этого человека. Он взял конверт и убрал его в пиджак.

– Вас что-то беспокоит, сэр? – Джонни поднял рюмку.

– Есть пара пустяков, но, ты же знаешь, я очень не люблю эти мелкие неприятные шероховатости в своих делах, – Майер наморщил свой широкий лоб, и по нему сразу же разбежалось несколько морщин.

– Это касательно моей работы? Есть проблемы?

– Нет, ты, Джон, как всегда, всё сделал хорошо – ни свидетелей, ни улик. Если бы все делали свою работу, как ты, я бы уже лет десять грелся на каких-нибудь островах, попивая тропические коктейли, а не сидел тут, доделывая чужую работу.

– Тогда в чём дело?

– Видишь ли, ко мне обратились по поводу нашего старого знакомого, мистера Войта. Попросили оказать небольшую услугу и вернуть то, что ты изъял из его квартиры, – тут, видимо, Майер прочитал что-то в его глазах, потому что сразу же добавил:

– Сам знаешь, я никогда не вмешивался в твои маленькие интересы и если находил изувеченный труп, никогда не звал вопросов. Это не мое дело. Но здесь иная ситуация, они сами вышли на меня и вежливо попросили вернуть этот предмет. Ты меня понимаешь?