Владимир Митюк - Грубые хроники. Роман из цикла «Пространство холода»

Сегодня – суббота, миссию я свою выполнил, и имею полное право пропустить стаканчик, тем более что мне никто не указ. И не натощак, а после хорошей закуски – недавно в нашем микрорайоне – я ещё не говорил, что переехал? Да, открыли новый супермаркет, и мне хватало одного, в крайнем случае, двух раз, чтобы затовариться на неделю. И впрямь – много ли одному надо? На случай недомогания у меня был забит холодильник, как в жуткие времена, НЗ я периодически обновлял. Пусть и оставляя в магазине много денег, в последнее время у меня даже появился солидный финансовый запас, я мог тешить себя иллюзиями, что сэкономил некий виртуальный процент от среднегородских цен, сколько-то рублей и копеек. Бутерброды и огурчик – на столе, я нацеживаю из «Путинки» стограммовую стопку, это не помешает и не повредит, и выпиваю залпом. Закусываю стрелкой лука, огурчиком – я предпочитаю корнишоны, съедаю бутерброд с отварным мясом. Закуриваю – меня некому, повторяю, контролировать. Не иду на лоджию – ветер в мою сторону, остеклить как-то руки не доходят, а остаюсь на кухне. Нет, надо ещё пятьдесят. Все, хорошо. Это – норма, я её не перешагиваю. Так надо.

***

Тишина. Давно прошёл последний троллейбус, а за ним и развозка. Пора спешить – ночь становится всё короче, а нам непременно надо успеть. Трактор вскрывает асфальт, исчезает. Несколько взмахов лопатой, и мы – а я действовал не один, опускаем я яму нечто, завернутое в ковер. Ковёр или мешок? Нет, скорее палас, а мешок сверху. Но он маловат, не завязать… Ноша умещается в подготовленное место, все под контролем, мы слегка присыпаем его, действуя слаженно и безмолвно. Из-за поворота появляется самосвал, почти игрушечный, увеличивающийся в размерах по мере приближения. Кузов понимается, и горячий асфальт скрывает содеянное нами. Самосвал куда-то исчезает, растворяясь в воздухе, и на его месте появляется каток. Я ощущаю себя за рулем, как бы со стороны, ибо на месте водителя никого нет. Или все-таки Я? Через несколько минут остается только ровный асфальт, мои соучастники растворяются в ночи.

***

Возвращаясь с работы, специально выхожу на перекрёстке, стараясь слиться с толпой и быть незаметным. Свежая заплатка. Но народ равнодушно, или как, проходит мимо, наступает. День – другой, или неделя – будто так и было. Но я-то знаю. А они? Надо определить, кто. Но на этот раз сон обрывается на самом – как мне казалось – интересном. Но почему меня никто не ищет? Нет объявлений, ничего. А, может, я просто нахожусь в иной, виртуальной, реальности?

Я также продолжаю ходить на службу в свою контору. Теперь я живу один, удалось разменять квартиру, что-то доплатить, мне непременно нужно было остаться в том же районе. Жена – бывшая – согласилась, уехала на Гражданку, я даже адреса не знаю, с тех пор не общались, а я – в квартал по соседству, только на другую сторону улицы, даже чуть ближе к Проспекту. Стоило переехать ближе, как сны стали учащаться, и стали как-то острее. То есть, усилилось влияние Перекрёстка. Как это я раньше не догадался!

Уж извините, можно подумать, что меня занимал только феномен перекрестка, но это далеко не так. Не хочу засорять повествование не относящимися к делу излишними деталями и подробностями. Ах, я это уже говорил? Так покорнейше прошу прощения ещё раз, склероз, видно, наступает. Рановато. Только я хочу связать события, выстроить логическую цепочку, и не притягивать случайные совпадения за уши.

Нет, меня всё же ищут. Но пока никаких объявлений. Я чувствую спинным мозгом, запрещаю себе оборачиваться. По мне, так скрываться невозможно, или бесполезно. А что, если продолжение материализуются не по моей воле? Я снова вскрываю асфальт, зная заранее, что мы будем закатывать труп. Безымянный, но точно за дело. Иначе, почему с такой настойчивостью сюжет повторяется вновь и вновь.

– Гражданин, это вы закатали в асфальт? – Кто, что? – Я искренне, как мне кажется во сне, удивляюсь, – кого, где? – На перекрёстке, знаете, там, где универмаг. Нечётная сторона. – Какой асфальт, какой перекрёсток, и вообще, вы из сна, так что… – Разве это сон? Тогда извините, – человек в штатском берет под козырёк, я просыпаюсь в холодном поту. Нельзя идти под холодный душ. Прихватывает сердце. Я наливаю полстакана тёплой воды – чайник не успел остыть и меня отпускает. Нет, пора таскать с собой валидол, и еще, этот, как называется? Не то ненароком загнешься на ровном месте. Да, это было во сне, неужели не понятно. А мы и есть из сна. Но можем явиться и… Кыш!