Ольга Мартьянова - Исповедь мертвого эгоиста. Роман

Вот, опять меня унесло, а ведь я все еще стою у своего жилища и не решаюсь открыть дверь. Почему? Боюсь? Чего?

– Ты боишься тишины, боишься одиночества.

Боишься себя!

– Да, боюсь! Боюсь зайти в пустоту, в никуда…

Робко, с нарастающим липким страхом внутри зачем- то нажимаю на звонок. Прислонив ухо к двери, пытаюсь услышать хоть какие-то звуки.

С той стороны – тишина. Там нет жизни. Может, мне не надо туда заходить? Вдруг черная дыра поглотит меня, и я не успею оставить свой нетленный след в истории? А как же планы, новая светлая жизнь? Все сгинет в пучине этой заколдованной квартиры?

– Хватит демагогии, доставай ключи и входи уже!

– Господи, почему так руки дрожат? Я же к себе при- шел, не вор, не в чужую хату лезу! Мне страшно. Сердце колотится, пытаясь предотвратить беду. Но надо войти. Надо. И пусть будет, как будет!

Оглушительно раздался щелчок замка, и я заскочил в прохладу своего жилища. Теперь мое тело в безопасности. Еще недавно пытался всячески убить себя, а теперь во мне поселился панический страх. Чего ты испугался, дурашка? Точно, псих! Ну а кто ты еще? У меня и справка есть. А кто не псих? Стрессы никто не отменял. Каждое утро будильник звонит, и ты как ошпаренный вскакиваешь, сердце – скок до потолка, и понеслось… Прибежал, а автобус ушел, выходишь, а у твоего старого «Москвича» колес нет, босс лютует, требует то, сам не знает, что. А ты думаешь: только бы премии не лишили, только бы не сократили! И тут же на ум приходит фраза из первой советской азбуки «Долой неграмотность: букварь для взрослых» за 1919 год: «Рабы – не мы. Мы – не рабы». А кто мы? Разве не мы рабы? Или рабы не мы?

И как после этого не рехнуться? «День сурка» каждый день, каждый год до конца твоей никчемной жизни.

– Вот, опять завелся… Иди лучше уборкой займись. Я оглядываю комнату: пыль, оторванные шторы.

Как могильные кресты, пустые бутылки нестройными рядами расположились повсюду. И затхлый, неживой запах.

Окинув нервным взглядом свое безнадежное логово, задумался.

– Ну что встал как вкопанный? Голос с небес или Голос разума?

– Я думал, что я тебя больше не услышу.

– И не надейся! Я всегда с тобой буду, всегда рядом. Так что начинай новую жизнь, хватит умничать. Тряпку в руки – и вперед.

– Какие черти тебя принесли? Кто ты такой?

– Я – твое второе Я!

– Врешь ты все! Нет у меня второго Я!

– Займись уборкой!

– Сейчас, только в холодильник загляну, может, там чудо чудное засиделось-залежалось-заждалось?

– Ага, как же! Тебя ждет. Откроешь холодильник – тебя и сожрет!

– Я смотрю, у тебя чувство юмора прорезалось.

– Заткнись, умник!

Бреду, спотыкаясь о предметы убогой жизни, на кухню, открываю волшебную дверцу в слабой надежде что-то найти…

Епть… там такое… Зато есть бутылка пива столетней давности! Хоть убейте, не помню, как она там оказалась. Да и неважно уже.

Выпиваю залпом. Боже, хорошо! Валюсь на диван.

Отдохну немного – и обязательно начну.

Тишина пустующей квартиры накрыла, словно ватным одеялом. Глаза заволок густой сонный туман. Диковинная колесница, везшая полную бочку живительной воды, опрокинулась. Содержимое вылилось, сбивая все на своем пути стремительным фонтаном. Сквозь на- ступающую дрему услышал, как обрушился на землю дождь.

Больная плоть и уставшая от жизни душа улетели из тела в бездну полнейшей безнадеги. Почувствовал, как тяжесть согнула тело, и в отражении зеркал увидел за спиной крылья-лезвия, на каждом огненными буквами полыхали слова: «Зло» и «Добро». Сбросив железную сбрую и облегченно вздохнув, засмеялся: боли больше нет. Я свободен! Я мог летать! Я стал тем, кем всегда хотел: я стал Ангелом. Простите меня, и я прощаю вас. Мне теперь ничего не нужно. Нет боли. Нет страданий. В этом и есть свобода. Дождевые капли судорожно барабанили по крыше домов, в окнах загорался свет, люди возвращались из вынужденного рабства по домам, чтобы утром вновь надеть кандалы. А я как никогда чувствовал себя свободным…

«Клиент скорее жив, чем мертв», – произнес Голос, и я проснулся.

Я жив, жив, жив…

Встав, почувствовал себя отдохнувшим, посвежевшим, словно путник, вышедший к прохладному оазису в пустыне. И первым делом решил, что начну новый виток жизни с того, что приведу бунгало в порядок. Несколько часов трудился, чтобы придать квартире жилой вид. Закончив, оглядел: молодец, всегда бы так! Теперь можно и прогулять себя по ночному мокрому городу…

Глава 4

Вставай, неудачник, и вперед! Да пребудет во мне море! Аминь!