Ольга Мартьянова - Исповедь мертвого эгоиста. Роман

– Ты рассуждаешь как философ.

– Нет, Александр, какой из меня философ? Это закон жизни.

– Ты сильный человек, раз тебя не сломило это. А ты не задумывался, почему все у тебя завязано на цифре три? Возможно, злой рок преследует тебя?

– Это не злой рок. Все, что произошло со мной, никак не связано с моими личными данными. В первом случае не я был виной ухода из жизни моей жены. Второй случай говорит о том, что надо соблюдать ПДД – и в аварию не попадешь. А третий – неожидаемый, но говорящий о том, что даму сердца надо выбирать в своем городе, и тогда проблем будет гораздо меньше. Так что цифра три ни о чем не говорит, кроме того, что прежде, чем жениться, нужно рассмотреть возможные варианты. Но это, к сожалению, редко кому удается.

– Я смотрю, ты материалист. Хотя, наверное, прав. Но ты – отчаянный человек, после всего, что пережил, опять хочешь познать любовь. Надо иметь смелость снова полюбить. Я вот один раз боюсь даже увлечься женщиной, а ты три раза был влюблен. Не боишься?

– Если бояться всего, то стоит ли жить? – улыбнулся Николай.

– Может, ты и прав.

Мне было интересно общаться, хотелось информации. Новый друг с большим удовольствием рассказывал о себе, жизни, бывшей работе. Но слушал ли я его в это время? Мои мысли были далеки…

– Зачем нам нужна любовь? Кто ответит на этот вопрос? – задумчиво произнес я.

– Видишь ли, Александр, Бог создал человека не- целостным, поэтому нам все время кто-то нужен, что- бы почувствовать себя счастливым. Так вот, нам нужна наша вторая половина, чтобы испытать гармонию жизни. Чтобы эта самая жизнь засверкала разными красками.

А пока нет такого человека рядом, наше существование напоминает туннель без выхода. Мы ущербны без любви, мы не видим света, а следовательно, и пути, от этого – маята и скорбь.

– Да, наверное, ты прав, я частенько ощущаю соб- ственную ущербность.

– Это потому, что нам, людям, не хватает самих себя. Мы не знаем себя, не можем принять себя такими, какие есть, поэтому нам нужен другой человек – наше отраже- ние.

– Но такого человека почти нереально встретить, ты не находишь?

– Александр, надо быть прежде всего оптимистом. И воспринимать людей, а именно – женщин, как не- кий объект для любви. Если ты будешь настроен на это, то и женщина, как радиоволна, подстроится под тебя. А ты, как я вижу, настроен негативно, вот тебе и не везет. Женщина – как зеркало: что ты в нем увидишь, то и получишь. А видишь ты в нем себя…

– И что мне делать?

– Измениться, ничего другого здесь не посоветуешь. Расстались мы за полночь. Я шел по улицам, освещаемым желтыми глазницами фонарей, вспоминая истории Николая, мысли смешивались с его словами о жизни, любви, «половинке». Как может так судьба играть с одним человеком? Давать и отбирать? Любить и терять? В чем надо так провиниться, чтобы испытания на прочность не закончились самоубийством? А ведь у Николая было больше страданий, чем у меня, и, однако, они его не сломили. Надо же – так цепляться за семейную жизнь, что, несмотря на три неудавшихся брака, вновь хотеть этого. А если и следующий раз будет таким же плачевным? Неужели ему не страшно вновь пережить потерю и разочарование? Разве человек с нормальной психикой может подвергать себя бесконечным мукам? А я? Разве я себя не подвергаю?

Нет, у меня все иначе. Я никого не втягиваю в свою в игру, а Николай, женясь, подвергает женщин опасности.

Заморосил скупой дождик, и я перенес на него свои размышления. Думал о том, что дождь – это люди, а каждая капля – судьба человека. И когда собирается много грустных историй, рождаются тучи. Плача и жалея себя, они проливаются на землю. И моя история жизни – в одной из этих туч…

Ну, вот я и дома. Усталость и тоска придавили меня к кровати, как две изголодавшиеся маньячки. Вытянувшись словно струна на продавленном бабушки- ном диване, закрыв веки, вязну в трясине беспокойного сна. Воздух кажется липким и давит на грудную клетку. Меня засасывает все глубже. Кажется, это дно болота. Вытягиваясь, оно становится похожим на взлетную полосу аэродрома. Я вижу, как, передвигаясь по невидимой дорожке, идут какие-то люди. Кто они? Зачем? И вдруг между нами – пропасть. Я стою на краю, ветер развивает мои волосы (я точно знаю, что у меня их нет, но чувствую шевеление на голове). Широко открываю рот, пытаясь предупредить об опасности, но звука нет. Они не замечают края и летят вниз, отчаянно махая руками. Смотрю – напротив стоит девушка. В руках у нее бенгальские огни. Они слепят глаза, и я закрываю лицо ладонями. Сквозь пальцы вижу, как она, оттолкнувшись от поверхности, поднялась вверх, протянув ко мне руки, и вдруг исчезла из вида… Пытаюсь сосредоточиться на происходящем и, сам того не ожидая, взлетаю, как шарик. Встречный ветер оказывает сопротивление, но я развожу руками, будто пловец, преодолевая поток микрочастиц, мчащихся навстречу. Надо мною – звездное небо, раскинувшееся покрывалом. Оно не дает вырваться в космос. Пролетая над бескрайней желто-красной степью, опускаюсь так низко, что ковыль щекочет лицо. И вновь взмываю в ночном безмолвии, играя с горизонтом на приближение-удаление. Вдалеке замечаю огонь и устремляюсь к нему. Спустившись, вижу ту самую девушку, странным образом сидящую: сложив ноги крест-накрест, она висела в воз- духе.