Екатерина Замарацкая - Семь лет моих жизней

– Но почему мне так больно? Я не могу нормально пошевелиться.

Медсестра, поджав губы, стянула покрывало, и я увидела две загипсованные ноги. Не успев ничего сказать, она продолжила:

– У тебя серьезные переломы обеих ног. Ты поступила к нам без сознания. Ты находилась в коме две недели. Но хорошо, что ты пришла в себя, сейчас я позову доктора и он тебя осмотрит.

С легкой улыбкой на лице и грустными глазами она удалилась из комнаты. Через некоторое время ко мне зашел врач и рассказал о всех трудностях моего симптома. Прогнозы были не утешительными, ведь вряд ли я смогу встать на ноги даже тогда, когда снимут гипс.

Проведя долгих полтора месяца в клинике, мой путь лежал в город Валаис в Швейцарии, где среди рек и гор находилась клиника, в которой меня, если это возможно, поставят на ноги. Попасть туда крайне трудно, но, когда есть возможности, перед тобой открыты все двери, поэтому арендовав небольшой частный самолет, я отправилась туда. Будучи прикованной к инвалидному креслу, я сама себе казалось маленьким человеком в большом мире. День за днем врачи проводили исследования, разрабатывая специально для меня методику лечения. Помощником главного врача был молодой парень астенического телосложения, с каштановыми волосами и легкой щетиной. Он три раза в день возил меня на процедуры, но, погруженная в себя, я лишь спустя месяц подняла на него взгляд. На белом халате висел бейдж, как и у всех сотрудников клиники, на котором было написано его имя. Его звали Фабиан. И вот однажды, мы как всегда проезжали по длинному коридору, ведущему к процедурным кабинетам, но, внезапно, он свернул в другую сторону и покатил меня по неизвестному мне крылу, где, вроде бы, ничего не было запланировано.

– Мне назначили новые процедуры? – спросила с недоумением молодого доктора.

Но он лишь оскалил свои зубы и дальше катил меня по коридору. Спустя пару минут, он остановился, зашел в какой–то кабинет, взял оттуда большой черный пакет, повесил сзади коляски и продолжил путь. На лифте мы поднялись на пару этажей, хотя моя палата и так была на девятом. Снова коридор, но уже не было видно ни белых халатов врачей, ни пациентов. Подъехав к очередной двери, он остановился и сказал:

– Закрой глаза, только честно.

Я услышала, как открылась дверь, стало прохладно, свежий поток ветра крепко обнял меня в своих приветственных объятиях и умчался вдаль. Открыв глаза, я увидела чистое голубое небо, с редкими проплывающими облаками. Сияющее солнце ослепляло глаза и приходилось сильно жмуриться. Фабиан подкатил меня ближе к краю крыши, и я увидела, как весь горизонт был устлан массивными горами, а внизу мелькали маленькие красные домики, едва уловимые взгляду.

Фабиан взял пакет и достал оттуда большой шерстяной плед и укутал меня вплоть до шеи. Сел рядом на деревянный парапет, достал из кармана пачку сигарет и зажигалку. Сделав глубокую затяжку и, слегка помедлив, выдохнул, выпуская тонкие клубы дыма. Еще затяжка. Он повернулся ко мне и прервал наше молчание:

– Мне казалось, тебе это нужно.

– Можно? – произнесла сухим голосом и взглядом указала на дымящуюся сигарету.

Без доли упрека, он снова достал пачку и зажигалку и протянул мне. Раньше я никогда не курила, поэтому легкий кашель охватил меня ненадолго.

– Спасибо. Но зачем это тебе?

– Больничная палата кого хочешь может свести с ума. Изо дня в день все циклично. А, если заглянуть внутрь, то там сплошное безразличие. А здесь можно выпустить свою боль.

Повисла небольшая пауза. Но вскоре он добавил:

– Если хочешь, я буду привозить тебя сюда по вечерам. После отбоя эту дверь закрывают, но, не беспокойся, у меня есть ключ. Ну как тебе идея?

– Я не против.

Он убрал бычки в самодельную пепельницу, сунул в карман, и мы обратно двинулись в помещение.

На следующий вечер он снова отвез меня на крышу, только в этот раз я оделась потеплее. Заранее я обратилась в службу доставки и мне привезли немного продуктов, так как, несмотря на дорогую клинику, еда здесь была отвратная.

– Что у тебя там в сумке? – спросил Фабиан.

– Да ничего особенного, немного еды, решила поужинать на свежем воздухе, в палате как–то аппетита нет.

– А, ну тогда ладно. Поехали, что ли. – он закинул сумку на плечо и покатил коляску по коридору.

На улице уже стемнело и похолодало, поэтому теплая одежда пришлась кстати. Фабиан вновь накинул на меня теплый плед, но я перекинула его за спиной и просто укуталась потеплее.