Андрей Щупов - Бумеранг

– И где она – твоя аллея?

– Где-то примерно тут. То есть, начать-то начали, но как обычно деньги кончились. Половину деревьев повалили, вторую оставили – вот и получился винегрет: грязь, бурелом плюс общественная уборная.

– Где он хоть – институт твой?

– А вон, видишь, стеклянный фасад краешком торчит между деревьев? Это и есть УРГПУ.

– ГПУ, говоришь? – Шебукин фыркнул. – Звучное название!

– Чего смеешься! Не я переименовываю наши институты.

– А кто?

– Откуда мне знать! Но точно – не академики. Раньше-то у нас и впрямь аббревиатура была звучной – УПИ, УЭМИИТ, САИ. Музыка, а не названия! А что сейчас? – Юрик фыркнул. – УРГАПС, УРЮИ, УРГПУ, АЖОПС…

– Даже АЖОПС?

– А ты как думал! – Юрик поднял руку. – Теперь давай тише, близко уже…

– Ты, главное, не заблудись.

– Не заблужусь, не волнуйся…

Споткнувшись о бревно, Мишаня едва не растянулся на земле, – Юрик и впрямь вел его через непролазные заросли, заставляя собственным лицом разгребать липкую паутину, начищенными туфлями ступать в топкое и пахучее. Самое обидное, что и ругаться в полный голос было уже нельзя. Его спутник то и дело оборачивался, выразительно пуча глаза, прижимая палец к губам. Когда же за шиворот Мишане свалилась очередная козявка и терпение его готово было лопнуть, рука товарища взволнованно указала куда-то вперед.

– Стой!.. – шепотом приказал он.

– Что там еще?

– Да тащит уже! Не видишь, что ли?

– Кого тащит? – не сразу сообразил Шебукин.

– Девку, ясен пень! Сцапал уже – и в заросли тянет!..

– Е-мое! – малорослый Шебукин вытянул шею, пытаясь рассмотреть разворачивающееся действо, но сгущающиеся сумерки явили лишь мутное, грузно передвигающееся впереди пятно. Что и говорить, лесочек вблизи института был невелик, но в темноте и он казался гуще самой дремучей тайги.

– А ведь так даже лучше! – горячо зашептал Юрик. – Возьмем это чувырло с поличным – прямо на бабе. Хрен, он у нас отмоется.

– Он-то, не знаю, а мы с тобой – точно не отмоемся… – на этих самых словах Шебукин вновь ступил в липкое. Поморщившись, ругнулся.

– Чего говоришь? – Юрий повернул голову.

– Хватит, говорю, говно месить! – Михаил вырвал из кобуры пистолет. – Пошли брать твоего урода!

– Так ведь даже еще не начали! – Юрик попытался ухватить его за руку, но, разваливая хитроумную комбинацию товарища, Шебукин ринулся вперед и, ломая кусты, в несколько прыжков вывалился перед огромным детиной.

Юрий ничуть его не обманывал. Насильник и впрямь был здоров, а от свершения зловещего акта его отделяла самая малость. Девица (прямо скажем – не такая уж хрупкая) свисала у него с плеча, а юбка на ней была уже задрана. Никаких звуков она при этом не подавала, – должно быть, богатырь ее малость оглушил.

– Стоять! – гаркнул Михаил. – Стоять, я сказал!

То ли крохотного пистолетика противник в сумраке не разглядел, то ли попросту пренебрег угрозой, но останавливаться он не стал. Вместо этого легким толчком швырнул свою ношу в Михаила и боком нырнул в заросли. Будь Шебукин один, маневр принес бы насильнику чистую победу, но этого уже не мог допустить Юрий. Не для того он выслеживал насильника столько времени, тратя на него собственную фотопленку и составляя временные таблицы. Обиженно зарычав, Юрий прыгнул следом за убегающим и уже в падении умудрился сграбастать чужую ступню. Захрустели сминаемые ветки, и по земле покатились два перекрученных, шумно отпыхивающихся тела. Юрик бил кулаками и гипсом, насильник предпочитал молча душить. Силища у него действительно была медвежья, и если бы не помощь Мишани, предсказать исход схватки было бы крайне затруднительно. Мог бы, пожалуй, и шею свернуть, и зубы выдавить, однако не довелось. Шебукин, успевший к этому времени прокатиться по грязной земле, а потому вконец разъяренный, церемониться с любителем ночных шалостей не стал. Угадать, кто есть кто, было не столь уж сложно, поскольку насильник, разумеется, восседал уже сверху, вовсю охаживая кулаками несчастного Юрика.

– Ах, ты тварь! – Шебукин скакнул вперед и что было сил навернул рукоятью пистолета по затылку мужчине. Удар был крепок, но еще крепче оказался затылок ночного великана. Взвыв, громила взмахнул ручищей и разом смел Михаила на землю. На ноги успели подняться одновременно, и любитель женщин немедленно бросился в атаку. Огромный кулак его по дуге полетел в цель, но Мишаня не стал дожидаться и, поднырнув под чужую руку, в свою очередь ввинтил ступню в неприятельский пах. Не угадал лишь самую малость, и мясистая ладонь ночного авантюриста немедленно хлестнула Шебукина в челюсть. Хлестнула так, что из глаз Мишани посыпались искры. Впрочем, добить противника насильнику не позволил Юрик. Словно бульдог, он вновь вцепился во врага, продолжая намолачивать упакованным в гипс коленом.