Лион Кастель - Песчинки прошлого

– Но ты сказала практически, значит, они не всё забывают? – перебил Цыбин.

– Да, знаешь, были случай, когда человек мог вспомнить, как водить машину, хотя ранее утверждал, будто не знает, что обозначает само слово – машина, пока не увидел. То же самое было с другим пациентом, пока он не зашёл в мой кабинет и не узнал компьютер. Так же был один музыкант, которого я подвела к роялю, и он тут же сыграл мелодию, хотя полностью позабыл нотную грамоту. Когда мы показали доктору экономических наук из Казани написанную им несколько лет назад диссертацию, он не признал ее. Но прекрасно понимал, о чем в ней идет речь. Так же и все привычки возвращаются автоматически. Если человек курил, то, не задумываясь, хватается за сигарету. Но эти случаи единичны. Большинство из них не могут вспомнить ничего, они просто замыкаются в себе, теряют себя всецело, – Иванова сделала паузу. – Теперь ты понимаешь, почему мне так дорог Антон.

– Подожди – подожди, так они безнадёжны? – произнёс Цыбин, заметив как Иванова опять начала киснуть.

– Не все, – промокнув глаза платком, продолжила Иванова. – У них ведь нет никаких повреждений психики, но единственной возможностью вернуть их к прошлой жизни являются родственники. Только по их рассказам, по фотографиям можно восстановить память таких больных, но и этот процесс занимает годы. А у кого нет родственников, если их не находят, они просто начинают жизнь с чистого листа и живут без прошлого, всё с начала, – её голос опять дрогнул.

– Слушай, а если нет травм – отчего это происходит? Я не совсем понял про Америку?! Мы, что пить меньше начали? – улыбнулся Цыбин.

– Да нет же! Просто схожи экономические ситуации в странах, – проговорила Иванова. – Вспомни начало девяностых, когда «зомбированным» людям дали свободу. Гласность, демократия. Помнишь, сколько изменений происходило в нашей жизни каждый день. Люди, стали видеть олигархов по телевизору покупающих самолёты, а сами поедали дома гуманитарную помощь. Кто-то покупал заводы, а кто-то не знал в чём завтра пойти на работу. Возник жуткий контраст. Многие стали понимать, что это время «взлёта», но пока трап не убрали нужно успевать. И пытаясь сколотить начальный капитал, такие люди, – Иванова приподняла папку с историями болезней. – Стали отказывать себе в простых жизненных удовольствиях: ни детей в кино сводить, ни жене – цветы, а только успеть с одной работы на другую. А, находясь в таком ритме, в постоянном напряжении, человек начинает задумываться о смерти. Он теряет смысл жизни, потому что материальные блага не являются смыслом. Со временем человек перестаёт понимать для чего это всё!? К чему он так стремился!? А мысли о самоубийстве, кажутся ему верным и единственным выходом из создавшейся ситуации, выходом из принуждённой суеты. Это далеко не то же самое, что, допустим, мысли алкоголика или малолетнего отвергнутого Ромео, нет – в этих случаях человек пытается покончить с собой сгоряча. А «потеряшки» – мы их так и называем между собой, они просто теряют интерес к жизни, поэтому мы их называем ещё и «холодными суицидниками».

– А что происходит дальше?

– Так вот, до какого – то момента жизни мозг только ищет выход. В нём происходит борьба желаний и возможностей. Но когда человек решается воспользоваться «выходом», – глаза Ивановой зажглись, и она приставила два пальца к виску. – Представляешь! В последние секунды, он, вдруг, бросает пистолет или вылезает из петли. Бежит из дома, садится на поезд или самолёт и уезжает, куда глаза глядят, – сквозь линзы очков Ивановой светились искры. – На вокзалах их обычно и находят в полном отчаянье.

На лбу Цыбина выступил пот. Он протянул руку и взял свой платок.

– Ну а что, что происходит с их мозгом, ну когда он хочет застрелиться или залезть в петлю? – спросил Цыбин, вытирая пот со лба.

– В этом-то собака и зарыта. Денис. Вот ты живёшь и думаешь, что ты захотел, скажем, поесть или погулять сегодня вечером, что ты контролируешь свой организм. Что ты хозяин, – Иванова посмотрела на Цыбина и он утвердительно кивнул. – А на самом деле, Денис, это только мелкие шалости дозволенные тебе. Понимаешь, в твоей голове есть субстанция, которая властна не только над твоим телом, но и мозгом. На самом деле она всем управляет! Усваиваешь? – Цыбин вновь кивнул, и Иванова продолжила. – Так вот когда этот центр анализирует, что твоя и соответственно его смерть неизбежна. Он просто стирает твою память, твою личность, твоё прошлое – спасая тебя. В лобной доле, где находиться центр личности, появляется пустой экран, чистый лист. Человек забывает, где был, кем был и конечно он забывает, что хотел убить себя и, соответственно, продолжает жить.