Игорь Корнеев - Последний вагон. Драма, детектив, мистика

Как и в любой другой вечер, Алекс радостно смаковал мороженое и подзадоривал захмелевшего отца:

– Пап, ну сочини ещё! Ну, пожалуйста!

Отец на ходу придумал стихи и с выражением прочёл:

– Слушай Саша папу,

Папа зря не скажет!

По сто грамм и хватит,

А лишнее не катит.

Отец довольно поглядел на сына и продолжил:

– Так вот и по жизни

Во всём нужна мера.

Хоть и не прокиснет,

Но жажда мучит, стерва!

Отец заразительно захохотал. Алекс радостно его поддержал.

Старший Стилин, испытывая чувство мужского единства с сыном, обнял его и поцеловал в обе щеки. Затем его маленькая копия, не зная, каким образом отблагодарить за ласку, принялась возбуждённо рассыпать обещания:

– Когда я вырасту, я куплю тебе машину!… Какую хочешь куплю! Честно говорю. А хоть и мотоцикл!

Отец под это дело выпил ещё стопочку, взял из рук Алекса мороженку и закусил:

– Нет, Алька. Пешком больше пользы.

– Всё равно. Всё, что хочешь, куплю! Ещё гордиться будешь!

Отцу, конечно, нравились детские фантазии сына, но он не забывал и о воспитании:

– Вырастишь честным человеком, буду гордиться! – и немного задумавшись, запечатал свою мысль:

– Хоть хотеть невредно

Притуши желания.

Мы же худо – бедно

Не без пропитания.

Остальное – ветер,

Девки да машины.

Главное на свете —

Быть правильным мужчиной!

Отец вернул сыну потёкшую мороженку, но Алекс жертвенно отказался:

– Кушай, кушай, пап, я наелся!

Через полчаса на перроне зажёгся единственный фонарь и начал накрапывать дождик.

Отец, откинувшись на лавке, безмятежно сопел. Алекс привычно болтал ногами, ожидая, когда отец восстановит связь с реальностью, и они пойдут домой. Начал насвистывать любимую мелодию «Чунга-Чанго» в надежде, что папа как-то отреагирует на свист. Но вместо отца на свист отреагировала их соседка по бараку, пришедшая по наказу матери за Алькой. Она крепко схватила Алекса за рукав и оторвала его от лавки. Алекс технично вывернулся из её цепких рук и отбежал на безопасное расстояние.

– Алька, я матери скажу! Ох, она тебе даст! Не пойдёшь домой, придёт, обоим всыплет!

Любаша вознамерилась опять проявить силу и двинулась к мальчишке. Алекс, не желая удаляться от отца, твёрдо решил не сдаваться и принял боксёрскую стойку.

– Что такое? – Любаша не смогла сдержать смех, – Ты на женщину руку поднял, сопляк?!

Девушка закатила Алексу звонкую оплеуху, тем самым ещё раз закрепив правило не поднимать руку на женщину, и ушла за матерью.

Прошло ещё немного времени и Алекс, с головы до ног мокрый от усилившегося дождя, судорожно тряс отца, тело которого безжизненно упало с лавки на перрон.

Алька истерично кричал:

– Папа проснись! – и плача, пытался поднять его и усадить обратно.

У него ничего не получалось и он из последних сил истерично тряс отца за куртку. Отчаявшись, Алька, рыдая и падая, побежал по скользкому от ливня перрону за мамой…

К действительности его вернул бархатный голос Софии:

– Так интересно послушать про «С»? Или нежелательно?

Алекс припомнил их разговор:

– На букву «С»? Это про Светлану, что ли?

София прошептала:

– Про Стерву… Кстати, такие многим нравятся! Не заметили? Недолго правда… Любит поезда, романтику, эзотерику. Ревнует всех, и своих, и чужих. Потому и без мужа. Никого не хотела обидеть! – София подняла руки, как бы извиняясь и сдаваясь – А вы умеете спать с открытыми глазами, как мне показалось…

София вовремя сменила тему разговора, так как в купе заглянула Проводница с веником.

Намекая, что ей надо подмести пол, хамовато обратилась к Софии:

– Туалет открыт. Если ещё актуально, не стесняйтесь! И можете выбрать себе место. Любое.

Возникла неловкая пауза и Проводница, бросив резкий взгляд на Алекса, ушла.

– Наверное, мне придется-таки выбрать. Где ревность, там и месть! Стараюсь не переходить дорогу… На красный! – София заговорщицки продолжила – Могу пересесть в соседнее купе и ждать вас в гости.

– Вы заинтриговали, чтобы потом уйти? Вы прямо психолог!

– Такая уж у меня работа… Создаю комфортные и эффективные отношения среди сотрудников. Компания «Орион», знаете такую?

Услышав название своей компании, Алекс испытал всю силу удара обухом по голове. Он непроизвольно отодвинулся и уже не смог удержать на лице улыбку. Через мгновение он, не сказав ни слова, вышел из купе.

Алекс не успел захлопнуть за собой дверь тамбура, как поезд, шумно выдохнув, погрузился в темноту тоннеля.