Л.А. Бэнкс - Миньон

Дыхание у нее стало прерывистым, голос томным, исполненным желания – да, поэтому он ее при себе и держит.

– Я крест никогда не снимаю, – ответил он машинально, ощущая ее поцелуи вдоль позвоночника, от которых пронимала дрожь. Ах, как это у нее получается! Тело его уже было готово для нее от одной мысли об этом.

– Я не хочу его сломать, когда на тебя насяду, – засмеялась она грудным смехом.

– Ты думаешь, будто сможешь так раскачать мой мир, что цепь порвется? – засмеялся он в ответ.

– Сам увидишь – тебе судить. Я знаю, что он для тебя много значит, потому что тебе его дал брат, когда ты вступил в его команду... но если хочешь увидеть все, на что я способна, сними его. Если хочешь.

Он улыбнулся, приподнялся, чтобы дотянуться до замка, и расстегнул цепочку. Не глядя, бросил серебряное украшение на ночной столик.

– Я, знаешь, не для каждой это сделал бы.

– Знаю и тем более ценю.

Он повернулся на спину, улыбаясь этому красивому лицу, а она села на него верхом. Луна, светящая в окно, облекла ее ореолом, как у ангела. Влажная и жаркая женщина охватила его, и глаза у него закатились. Он задрожал, когда она задвигалась по нему низким кольцом-жерновом.

– Ну-ну, посмотрим, на что ты способна, – проговорил он, любуясь ее обнаженными грудями, чуть подрагивающими каждый раз, когда она совершала свое круговое движение.

– А вот увидишь, – усмехнулась она, запрокидывая голову.

– Ага, давай! – выдохнул он.

Глаза его сощурились в щелки, он глянул, как она скачет на нем в зеркальной стене возле кровати, – и застыл.

Где отражение?

Крик застрял у него в глотке, когда он увидел, как голова ее метнулась вперед и рот раскрылся широко, а челюсть вывалилась из суставов. Пальцы впились в его тело, наманикюренные ноготки превратились во втяжные когти, железной хваткой вцепившиеся ему в плечи. Член сдавила скользкая слизистая каверна, кислота стала разъедать кожу в паху. От страшной боли он впал в шок, затрясся и стал ловить ртом воздух, вытаращив глаза. Безмолвный крик душил его, а у нее из десен вырвались здоровенные резцы, как мерзкие плоды из лона.

Она улыбнулась. Кислотная слюна капала с клыков, обжигая грудь Алехандро. Зрачки женщины покраснели, форма глаз изменилась, они превратились в щели... а откуда-то из груди донеслось низкое рычание.

– А вот увидишь, – прошипела сидящая на нем тварь, медленно наклоняясь к нему. – Приведи мне своего брата. У меня есть долг, который надо уладить с Фаллоном Нюитом, и ты здесь подходишь лучше всего. Мне нужен Карлос. Я на нем тоже вот так прокачусь.

Последним звуком, который слышал Алехандро, был его вопль о пощаде. Затем из горла вырвали кадык.

Где-то далеко звонил телефон. Этот звук будто сверлил дыру у нее в черепе, и Дамали перевернулась на живот, зажав голову подушкой, закрываясь и от звука, и от солнца.

Судя по положению этого самого солнца, полдень давно миновал. Волчий голод гнал Дамали из кровати, а еще – быстрые шаги в холле. Судя по тяжести и по частоте шага, это была Марлен. У Дамали в желудке заурчало. Чего-нибудь солененького. Чипсов. Карбонатику. К черту сегодня здоровую еду!

Она встала, обхватив голову, и нашла свою заначку. От звука разрываемого пакета голова снова чуть не раскололась от виска до виска. Такого похмелья Дамали не знала никогда в жизни. Даже после дерьмового виски, когда она в отрочестве попробовала пить, такого не было. Ну и ну.

Дверь открылась, и Дамали сжалась, засунув в рот пригоршню чипсов. Хруст их во рту породил жалящие лучики света под крепко сжатыми веками. Марлен вдохнула, чтобы заговорить, – и этот звук тоже пронзил мозг, словно нож. Дамали подняла руку, защищаясь, и от боли слезы потекли по щекам.

– В комнату аппаратуры, быстрее! Карлос звонит по служебному телефону.

У Дамали екнуло под ложечкой, пульс участился. Она только и смогла вытаращиться на Марлен перед тем, как броситься за ней.

Так и держа руку в пакете с чипсами, Дамали спешила за Марлен, жуя и кривясь, не замечая взглядов собравшейся команды. Она сглотнула солоноватый вкус, чуть уменьшивший тошноту, вытерла жирную руку о желтый халат, оставив оранжевый след, и взяла трубку под взглядами собравшихся.

– Алехандро убили, – тихо сказал в телефоне низкий мужской голос. – Я хотел тебя известить, пока не попало в газеты. Только, наверное, уже поздно.

– Бог мой! – выдохнула Дамали, не думая о том, что каждое ее слово слышит вся команда. Она медленно положила пакет и пошла по кругу, сжимая трубку. – Как?