Вячеслав Мирошников - Письмо

4

Мы сели в машину и сразу же выехали на Запад-Фронтедж-роуд, с которого повернули на Запад-Томичи-авеню а оттуда на Север-Бульвар-стрит. Дальше мы всё время ехали по прямой, пока не упёрлись в перекрёсток улицы Тинкап-Драйв. Водитель за всё это время не проронил ни слова, а только лишь слушал радио и в некоторых местах посвистывал в тон мелодии. Я смотрел в окно, восстанавливая в своей памяти улицы и дома, мимо которых когда-то уже проезжал. Жизнь сложилась так, что в Ганнисон у тёти Ханны и дяди Рональдо я был всего лишь один раз, и то, только потому, что они настаивали, чтобы я к ним приехал хоть раз в жизни. Их слова были словно пророческими, и второй раз я ехал в тот дом, в котором уже никого не было. Сейчас в какой-то степени мне было даже стыдно, что я не навещал их. Я был занят собой, позабыв тех, кто был мне близок, в то время, как тётя Ханна переживала за меня, надеясь, что у меня нет на них обид. Наверное, они часто рассматривали фото, где мы были на рыбалке, в доме, в парке Чармар, расположенный на перекрёстке улиц Палисейд-авеню и Тинкап-Драйв. Те две недели, которые мы провели вместе, пролетели как три дня. Они хотели, чтобы я задержался ещё хотя бы на неделю, а я спешил в аэропорт, стараясь, как можно быстрее вернуться домой и с головой окунутся в привычную суету. Только теперь я понимал, что невероятно мало был с ними.

Дядя Рональдо, которого все называли коротко, Рон, всё время хотел, чтобы я остался в Ганнисон. Особенно он обрадовался, когда увидел меня с Руни. Моя встреча с Руни была похожа на удар молнии, которая в секунду поразила наши сердца. Её взгляд замер на мне, и я сразу ощутил, что не могу отвести от неё своих глаз. Она была прекрасна и по-настоящему хороша. Уже на второй день нашей встречи мы укатили как можно дальше от Ганнисона, чтобы уединиться в каком-нибудь небольшом отеле. Когда мы ехали обратно, Руни провела ладонью по моей шее и, прильнув к уху, тихо прошептала: «– Чак, я надеюсь, ты понимаешь, что мы взрослые люди, и ни о каких серьёзных отношениях не может быть и речи! – Это был её выбор, и я не мог его не принять, понимая, что я был такого же мнения, – …жаль, жаль…, – с иронией ответил я.» То, что между нами появилось что-то серьёзное и настоящее, мы не отрицали, скидывая всё на то, что рано или поздно всё это пройдёт. После моего отъезда она стала встречаться с Томом Бассетом. Об этом я узнал полгода назад, когда разговаривал с Ханной по телефону. А сейчас я чувствовал, что нам ещё придётся встретиться.

– Вам остановить на той стороне дороги? – Услышал я первые слова мужчины за всё время нашей недолгой дороги.

– Нет. Пожалуйста, здесь. – Ответил я, прервав вспоминания о Руни.

Водитель остановил такси возле перекрёстка под высоким старым деревом, создававшим огромную тень. Достав из кармана визитку, он протянул её мне.

– Звоните в любое время. А если я понадоблюсь рано утром или поздно вечером, тогда звоните мне заранее.

– Обязательно! – Ответил я ему и сразу же вложил картонную бумагу в карман.

5

Отдав мне мой багаж, таксист пожелал мне удачного отдыха и сразу же уехал. Я стоял под деревом в тени, поставив сумку у ног, и смотрел на дом, который стоял через дорогу от меня. За эти два года он совершенно не изменился. Здесь не появилось даже лишнего куста или цветка. Всё выглядело так же, как и прежде. И если откинуть эти два года, то можно было бы подумать, что я только перешёл улицу. Небольшой домик в два этажа с тремя спальнями, одной комнатой и огромной кухней. Внешний вид оставался таким же, и ни одной лишней полоски другого цвета за это время здесь не появилось. Гараж был закрыт, и мне хотелось верить, что тётя Ханна вместе с мужем выехала отдохнуть, а это письмо выслала только для того, чтобы хоть каким-нибудь способом заманить меня в Ганнисон.

– Чак?

Я обернулся назад и сразу же увидел, что в мою сторону идёт Рейчел Крюсон. Она с удивлением смотрела на меня, ей явно не верилось, что я приехал. Похоже, что мой приезд был незапланированным и неожиданным не только для меня, но и для тех, кого я уже знал. Рейчел была соседкой тёти Ханны и очень часто заходила к ним в гости. Ей было тридцать девять лет. Не смотря на разницу в возрасте, они очень хорошо дружили и всегда поддерживали друг друга. Эта женщина практически всегда была в хорошем настроении. Она была намного моложе своего мужа, чем тот гордился. Её задорный взгляд и громкий говор невозможно было спутать с кем-либо.

– Чак…, – Радостно вскрикнула Рейчел, взяв меня за руку, – …а Ханна мне даже слова не сказала, что ты приедешь.