Tais - А&В. Бабочка

Место для пореза он всегда выбирал такое, чтобы никто его ни в чем не заподозрил. Стоит матери хотя бы допустить, что он себя режет намеренно, как, в лучшем случае, она устроит скандал, а в худшем, потащит его к психиатру, что для него было бы в разы унизительнее. Этого он допустить не мог, поэтому подстраивал все как несчастный случай. Порез на коленке – катался на велосипеде и случайно упал на осколок битой бутылки. Длинный тонкий порез на указательном пальце левой руки – нарезал овощи, порезался ножом. Крупный глубокий порез на внутренней стороне ступни – во время поездки на пляж напоролся на ракушку. Никаких запястий. Никаких повторений. Все должно выглядеть максимально естественно. Правда, иногда фантазия его иссякала и тогда ничего лучше, чем резать там, где точно никто не увидит, в голову ему не приходило. Единственной безопасной зоной он признавал все, что скрывают трусы. Все остальное в той или иной ситуации могут увидеть посторонние. Например, на пляже, в бассейне или во время переодеваний в спортзале. Излюбленными местами были верхняя часть паха и внутренняя сторона бедер.

Вот и сейчас он сделал надрез в паху. Волна боли прокатилась по телу, он издал стон. Тяжелое дыхание разносилось по ванной, руки обмякли, стали словно ватные, он облокотился, закрыл глаза. «Я поставил новый рекорд» – с грустной усмешкой подумал он. Раньше для него и два раза в год было много, этот же раз уже шестой. В последнее время что ни день – то испытание для нервов. Экзамены, постоянная ругань с матерью, вконец испорченные отношения с Дэном. Последнее било по нервам в разы сильнее. Он не понимал причину. Просто в один момент все стало ухудшаться. Каждый раз, пытаясь узнать у него, что не так, он не получал ответа. «Отвали, мудила», «Потому что ты – слабак», «В зеркало посмотрись, найдешь причину», «Сам будто не знаешь почему» – вот что он обычно слышал. Раз за разом он прокручивал в своей голове все его ответы, надеясь углядеть в них скрытый смысл, некое послание, которое Дэн не мог передать напрямую, но, сколько бы ни старался, так и не нашел. «Почему? Что я сделал не так? Или это просто потому, что я отвратительный? Но я таким был всегда, тогда почему именно сейчас ты меня возненавидел?»

Сейчас их общение – это непрекращающийся поток оскорблений и унижений со стороны Дэна. Сложно поверить, что когда-то все было совершенно иначе, что их отношения строились на доверии и взаимопонимании, а Дэн не позволял себе грубостей в его адрес. Раньше он был счастлив от того, что у него есть друг, хотя всегда думал, что он этого недостоин. «Ну не может кто-то по своей воле дружить с таким как я. Особенно такой, как он. Вот и все». Он лежал в ледяной ванне без воды, чувствуя, как тонкой струйкой стекала из пореза кровь.

Он с детства завидовал ему, ведь у него было все то, о чем он мечтал – здоровье, полноценная семья, приятная внешность и уверенность в себе. Несмотря на зависть, злобы он на него не держал и скорее наоборот восхищался им и старался на него походить, но получалось это плохо – они слишком разные, полные противоположности. Дэн сильный и смелый, он никогда не боится ошибиться, не задумывается о том, что о нем подумают, и поступает только так, как сам считает нужным. Но есть и другая сторона медали, он крайне эгоистичный и полностью лишён эмпатии. За их 13 лет общения он ни разу ни видел, чтобы Дэн кого-то пожалел или кому-то посочувствовал. Слабых он презирал и считал, что они недостойны существовать в этом мире. А слабыми для него были все, кто просил помощи неважно по какой причине. Жертвы наводнений, землетрясений и других катастроф, старики, инвалиды, просто люди, попавшие в сложную жизненную ситуацию – все они были ему противны. Он этого никогда ни от кого не скрывал, часто высказываясь резко и грубо в адрес нуждающихся.

Один случай сильно врезался в память Новаку, каждый раз, думая о такой черте характера его друга, именно этот эпизод всплывал у него в голове. Когда им было по 13 лет, они поехали в центр города за покупками. Купив, что нужно, они собрались ехать обратно. У входа в метро сидел бездомный и просил милостыню. Новак не смог пройти мимо и встал, ища в карманах мелочь.

– Пошли, – раздраженно одернул его Дэн.

– Сейчас, подожди минуту. – Как назло он не мог найти ни монетки.

– Пошли, сказал. Он все равно все деньги пропьет.

– Я не ел несколько дней. Пожалуйста, подайте. Что вам стоит? – Голос у бродяги был хриплый, нездоровый, что еще сильнее разжалобила Новака.