Юхан Теорин - Приют Святой Патриции

Главный врач, Хёгсмед. Ян поискал глазами набор шапочек, но шапочек не было. Только недопитые чашки и блюдо с плюшками.

Он быстро изобразил приветливую улыбку и с протянутой рукой двинулся к столу:

– Все хорошо, доктор.

– Патрик , Ян. Мы же договорились. Патрик .

Ян кивает. Никакой он не Патрик. Доктор и есть доктор.

Хёгсмед смотрит на него изучающе:

– Ну как? Освоил распорядок?

Он, похоже, ждет ответа.

– Освоил… здесь все замечательно.

– Приятно слышать.

Яну все труднее удерживать на лице улыбку – сам он уже не ощущает свою гримасу как улыбку. Какая-то судорога. Ему кажется, пакет с письмами торчит из рюкзака. Нет, конечно, рюкзак застегнут, но… а вдруг Хёгсмед подозревает что-то неладное? А может, Ларс Реттиг попался?

Наконец врач отводит от него взгляд и обращается к начальнице:

– И как он у вас?

Вопрос звучит совершенно обыденно, но Мария-Луиза вдруг преисполняется энтузиазмом:

– Ой, что вы! Мы очень, очень довольны! Дети его обожают. Он так замечательно с ними играет! Настоящий товарищ по играм!

Даже неумеренные комплименты не помогают Яну расслабиться. Охотнее всего он выскочил бы из комнаты, подальше от змеиного взгляда доктора Хёгсмеда.

– Нет-нет, спасибо! – отказывается он от предложенного кофе. – Только что пил. Стараюсь много кофе не пить, дрожь начинается… от кофеина то есть.

Он поворачивается и идет в комнату для игр. За его спиной Хёгсмед наклоняется и шепотом говорит что-то Марии-Луизе, но за радостным детским криком он не расслышал что именно.

– Сюда, Ян!

– Смотри, что я построил!

Дети окружают его, хватают за руки, смеются и лопочут, но ему трудно сосредоточиться. Он все время оглядывается на дверь… вот-вот, в любой момент, ему на плечо ляжет рука и некто строгим голосом прикажет явиться на беседу. На допрос.

Но ничего такого не происходит. Через несколько минут Ян осторожно заглядывает в воспитательскую. Стол пуст. Хёгсмед исчез.

Теперь надо попытаться успокоиться. Наверное, не стоит сегодня подниматься на лифте – а если доктору опять придет в голову заглянуть в подготовительную школу? Но держать эту бомбу в своем шкафу тоже не хочется.

Время до вечера тянется мучительно медленно. Даже когда рабочий день кончился, сотрудники уходили словно бы неохотно, и детей забирали с большими перерывами. Ян разогревает ужин – мясные фрикадельки со сваренной в укропе картошкой, кормит детей, читает им что-то… наконец угомонились.

Без четверти девять. Реттиг советовал ему выбирать время попозже, но Яну не терпится. Андреас сменит его не раньше чем через час.

Он выжидает немного, бросает последний взгляд на спящих детей и спускается в подвал – с Ангелом-приемником на поясе и конвертом под футболкой.

Надо спешить. Почтальоны работают быстро.

Лифт стоит на месте. Он, затаив дыхание, поднимается в комнату для свиданий. Все тихо, все спокойно, все лампы погашены. И прямо к дивану, второй раз не так страшно. Поднимает подушку и замирает – его конверт лежит на месте. Его никто не взял.

Нет! Это не тот конверт, который он сунул под подушку несколько дней назад. Этот толще и больше, и на нем написано большими неровными буквами:

ОТКРОЙ И ОТПРАВЬ ПО АДРЕСАМ!

Ответ . Санкта-Психо откликнулась. Ян некоторое время растерянно смотрит на конверт, потом хватает его, сует под футболку, а под подушку кладет тот, что принес, – бледно-желтый.

В «Полянке» по-прежнему тихо. Только через полчаса Ян слышит звук открываемой двери. Вздрагивает. Но тут же успокаивается. Это Андреас. Как всегда, спокойный, веселый и дружелюбный. Стабильный парень. У него, похоже, вообще нет никаких проблем.

– Привет, Ян! Все в порядке?

– В порядке… Наши маленькие друзья спят без задних ног. Ян улыбается, надевает куртку и достает из шкафа рюкзак.

Конверт уже там.

– Счастливо, Андреас… Спокойного дежурства. В понедельник увидимся.

Почему этот доктор Хёгсмед не выходит из головы? Почему он все время о нем думает?

Ян закрывает за собой дверь, задергивает жалюзи в кухне и открывает конверт.

Письма из больницы рассыпаются по полу, как карты из колоды. И число почти совпадает – сорок семь штук. Большие, маленькие, с аккуратно наклеенными марками, адресованные самым разным людям в Швеции. Кроме двух: одно письмо предназначено для отправки в Гамбург, другое – в Баию, в Бразилию. Имя отправителя не указано ни на одном письме.

Ян взволнованно раскладывает письма на столе. Похоже на гигантский пасьянс. Передвигает, сортирует, изучает почерки – очень разные, небрежно-торопливые и аккуратные, с наклоном и без… и под конец опять собирает в конверт.