Джо Хилл - Полный газ

Гэри ответила мне яростным взглядом, Нэн заплакала, и я немедленно пожалел, что вообще открыл рот. Взволнованно покосился на Джейка – ждал, что тот рассвирепеет, – однако Джейк словно не заметил случившегося. Он отвернулся к окну и смотрел туда, в ночь.

– Кто-нибудь мне скажет, что за хрень выскочила нам под колеса? – спросил он.

Я с готовностью сменил тему.

– Собака?

Гэри покачала головой.

– Я не разглядела – пыталась не вмазаться мордой в панель.

– Я никогда не видел такого пса, – произнес Джейк. – Зверюга с пол-автомобиля.

– Может, все-таки бурый медведь?

– А может, сдежный человек? – убито спросила Нэнси.

Мы все на секунду замолкли, переваривая случившееся, а потом взорвались смехом. Лох-несское чудовище и все исследователи летающих тарелок могут повеситься от зависти. Сдежный человек, какая прелесть.

Два светоотражающих диска отмечали поворот на узкую грунтовку; она вела к летнему домику моих родителей, который стоял на водоеме, получившем название Магги-Понд. Джейк свернул и снова опустил стекло, позволяя теплому соленому воздуху обдувать лоб.

Покрытие было в ухабах и рытвинах, некоторые глубиной чуть не в полколеса, и Джейку пришлось сбавить скорость до десяти миль в час. Под днищем автомобиля шуршала трава и постукивали камни.

Мы проехали метров семьсот, когда увидели поперек дороги огромный дубовый сук. Джейк зашипел сквозь зубы, чертыхнулся и затормозил.

– Я уберу, – сказала Нэнси.

– Сиди, еще чего, – велел Джейк, но она уже распахнула пассажирскую дверцу.

Нэнси кинула на пол автомобиля окровавленную футболку с «Пинк Флойдом», шагнула наружу и захлопнула за собой дверь.

– Мне дужно размять доги.

Мы смотрели, как она заходит в круг фар: изящная хрупкая малышка в розовых кроссовках. Она склонилась над отломанным от дерева суком – виднелся свежий надлом – и потянула.

Джейк пробурчал:

– Ей одной тяжело.

– Она справится, – отозвалась Гэри.

– Помоги ей, Пол, – попросил Джейк. – В возмещение истории с полтинником. Следующий раз не будешь таким засранцем.

– Ох, блин, да я не думал, что… я вовсе не хотел…

От стыда я вжал голову в плечи.

Нэнси переступала спиной вперед: ей удалось оттащить в сторону один край здоровенной ветки. Она обошла, чтобы потянуть с другого края; возможно, хотела попробовать откатить ее на обочину.

Джейк в сердцах бросил:

– Вот что тебе стоило запихнуть этот чертов полтинник под сиденье? Нэн же сегодня не успокоится! Так и будет плакать. А кому все это счастье разгребать? Мне…

– Что это там? – спросила вдруг Гэри.

– …не тебе! – продолжил Джейк, словно не слыша Гэри. – Пол Вайтстоун в своем прекрасном репертуаре. Берем отличный вечер, и оп-ля, абракадабра!..

– Вы слышите ? – снова спросила Гэри.

Я не услышал. Сперва я почувствовал . Машину тряхнуло. Похоже на звук приближающейся бури, когда ливень колотит по земле. Или на приближающийся грузовой состав.

Первая лошадь пронеслась, стуча копытами, слева от нас; так близко, что боком задела зеркальце со стороны водителя. Нэнси подняла голову, бросила сук, и мне показалось, она хочет отпрыгнуть с дороги. У нее была всего лишь пара секунд, и далеко убежать она не успела. Лошадь ее сшибла; мелькнули копыта, и Нэнси покатилась под них. Она упала на дорогу лицом вниз, и следующая лошадь проскакала прямо по ней. Я слышал, как хрустнул позвоночник. А может, треснул тот большой сук, не знаю.

Мимо промчалась третья лошадь, потом четвертая. Первые три продолжали бежать, они миновали освещенную фарами часть дороги и унеслись во тьму. Четвертая замедлила бег рядом с телом. Нэнси наполовину протащило, наполовину вышвырнуло на десяток метров от автомобиля, прямо к дальнему краю освещенного фарами круга. Высокая белая лошадь опустила голову и, кажется, пожевала волосы Нэнси – окровавленные, спутанные, развеваемые ночным ветерком.

Джейк завизжал. Я думаю, он пытался выкрикнуть имя Нэнси, но губы его не слушались. Гэри тоже кричала, громко. А я нет. Я не мог сделать и вдоха. Будто по мне тоже пробежала лошадь, выдавив из груди весь, абсолютно весь воздух.

У вставшей над Нэнси лошади была изуродована морда; с одной стороны кожа выглядела розовой, едва зажившей, как в результате давнего ожога. На обоих глазах – бельма, но тот, на обожженной стороне, болезненно вспучился. Язык, скользнувший из пасти и прошедшийся по лицу девушки, вообще не походил на язык лошади. Тонкий, черный – змеиный.