Людмила Брус - Код Гериона. Осиротевшая Земля

И тем, и другим было выгодно, чтобы я оставил «Наутилус», но если Москве было интереснее меня переманить, то Линдонам – отгрызть кусок бизнеса, разорить меня, сделать недееспособным или избавиться от меня любым другим способом. И то, что Вильгельмина вдруг объявилась вновь, когда я оказался на распутье, убедив присоединиться к «Крылатому Солнцу», говорила в пользу первых. К русским я, несмотря на шумиху вокруг революции на Марсе, враждебности не испытывал. Линдоны пугали меня больше, и мой переезд в Антарктиду был своего рода бегством из мышеловки.

Не раз и не два я думал – вдруг они этого и добивались?! Ведь в итоге они с блеском и без кровопролития избавились от меня и прибрали к рукам большую часть «Наутилуса». То, что кто-то из них умудрился пережить Блэкаут, я даже не сомневался. А значит – Вильгельмина могла быть их программой и за долгие годы тренировок идеально имитировать человека.

– Это слишком жестоко – появляться раз в несколько лет, чтобы подкинуть мне очередную загадку, а затем исчезать, бросать меня в одиночестве, словно я на сто процентов машина… Ты не думала, что однажды я просто не дождусь?.. Нет, мне совсем не тяжело одному. Настоящая пытка – расставаться с тобой… Разнимцу понимаешь?

– Только не говори, что в знак протеста собрался умирать.

– Ты видела сама: желающие помочь найдутся всегда!

– Послушай, Велиард. Есть ещё один желающий – помощней этих дурачков. До сих пор нам везло, что ему сейчас не до Антарктиды.

– Я и так похоронен на глыбе льда. Всем, кто умней жителей Рэйлтауна, я с большей вероятностью пригодился бы живым. Даже гипотетическим Линдонам.

– Велиард – я чертовски рискую, говоря об этом сейчас, но три вещи ты должен знать. Во-первых, я полностью электронное существо и никогда не жила в оффлайне, хотя довольно долго была уверена в обратном. Во-вторых, за смертью твоей мамы стоит Пророк. Не предположительно, а точно. Как только он узнает, что ты пережил Блэкаут, он поспешит исправить эту досадную недоработку…

Словами «досадная недоработка» Вильгельмина случайно выдала величайшую в мире тайну, по сравнению с которой её искусственное происхождение уже не могло меня поразить.

– А в третьих, наш Пророк принадлежит к одной весьма известной семье!..

Я покидал мастерскую Захарии Гласса, когда в меня чуть не влетел парень лет шестнадцати с копной волнистых чёрных волос и грубыми чертами широкого лица – должно быть, тот самый Юкка, чьё имя хозяин так неосторожно при мне назвал. Бросив короткое «виноват», молодой человек торопливо зашёл внутрь с ланчбоксом, из которого пахло какой-то снедью. Стоило мне оказаться снаружи, как скрипучий фальцет Захарии разнёсся не то, что на всю лавку, а, наверное, на весь уровень.

Из тех выражений, которыми осыпал беднягу старьевщик, «яйцечёс», «мозгов как у блохи» и «собачья гангрена» были самыми ласковыми. И, если бы я рискнул снова заглянуть внутрь, то, держу пари, увидал бы, как вредный дед таскает своего помощника за волосы по углам мастерской. Но я предпочёл смыться быстрее, чем Юккин мозг свяжет воедино мое лицо и громкую хозяйскую выволочку: думаю, с мальчишкой скоро придется поработать.

В «Бархатной ночи» меня ждал новый сюрприз: письменное приглашение не от кого иного, как от Хайдриха на сегодняшнее шоу в «Алых крыльях» – на самой настоящей бумаге, мелким почерком с завитушками. Я-то ждал, что добиваться аудиенции придется долго и окольными путями, а тут «объект исследования» подаёт голос первым! Есть в этом и довольно чёткий подтекст: «Кто бы ты ни был, дорогой гость, ты у меня в руках. Я знаю, где ты живёшь, и сам определяю ход событий…» Интересно, успел ли он пронюхать о моей покупке?

Перчатку я завернул в обрезок ткани, засунул на самое дно рюкзака и прикрыл другими вещами. Затем послал Рахманову радиограмму: «Нашел алмаз; судьба хозяина неизвестна», на что получил ожидаемый ответ: «Копай дальше». Без квантовой связи, конечно, тяжело: я предпочел бы забросить в Гелиополис голограмму перчатки, чем передавать что-то на словах. Но Рахманов ясно дал понять: лучше не привлекать к себе внимание с Луны.

Хайдрих назначил встречу в семь вечера, и времени в запасе у меня было ещё много: на то, что Джек вернётся быстро, я особенно не рассчитывал. Поэтому, спрятав свою находку, я вновь отправился в «Белую Русалку», на сей раз – порасспрашивать рыжую барменшу Белку о Захарии Глассе; мне было интересно, каким путём к старику могла угодить марсианская перчатка. Зашел издалека, спросив, стоит ли что-либо ремонтировать у него в мастерской. Мне порекомендовали его как хорошего мастера, которому до поры до времени доверял вещи и оружие даже Хайдрих.