Алекс Норич - Тихая семейная история

Егор встретил меня в аэропорту. Он не пытался выражать соболезнования, и я был ему благодарен: любые попытки утешить в такой ситуации неуклюжи и бессмысленны. Я и так понимал, что он оплакивает Вику, с которой был очень дружен все эти годы, и мучительно переживает за меня, Алису и Викиных родителей. Пока мы бесконечно долго ехали из Шереметьево в Замоскворечье, он рассказывал неизвестные мне подробности прошедшего дня.

– Мы временно переехали к Пшеничниковым вместе с Алисой. Думаю, сейчас нам лучше держаться вместе. Мальцам ничего пока не сказали, но они, конечно, по поведению взрослых догадываются, что случилась какая-то трагедия. Алиса нуждается в тебе, в твоем постоянном присутствии рядом с ней. Не хочешь прямо сейчас поехать к Пшеничниковым? Пообщаешься с дочкой…

Я покачал головой. Даже самых близких мне пока не хотелось видеть. Завтра я перееду в семейную крепость, но сегодняшний вечер мне нужно провести дома, в опустевшем особняке, где мы успели прожить лишь неполных шесть лет.

– Хочешь, я сегодня переночую у тебя?

Я вновь отрицательно покачал головой, хотя и понимал, что мне предстоит ужасная ночь: горе и джетлэг превратят ее в кромешный ад. Но я должен пройти через эмоциональную мясорубку: если выдержу, завтра будет немного легче. Егор бросил на меня быстрый взгляд и вновь уставился на дорогу.

– Понимаю. Слушай, сегодня утром я получил интересный звонок от нашего давнего знакомого.

За четырнадцать часов дороги у меня было время подумать о многом, и я не удивился его словам. Три года назад мы оказались на грани потери «Айвилиса», чей успех привлек внимание людей столь же могущественных, сколь и бесцеремонных в своих методах. Для отражения атаки нам пришлось создать оружие намного более умное, чем безжалостная кувалда рейдерства. Таким оружием стал младший брат Диогена – Диоген-2 Турритопсис – саморазвивающийся искусственный интеллект. Мы шутили, что рейдерские атаки выступают катализатором инновационного развития, однако втайне всегда оставались настороже: простят ли нам рейдеры-неудачники свое поражение или попытаются отомстить, рано или поздно?

– От Балахванцева?

– Угу.

– Что говорил?

– Он сожалеет о случившемся, такая трагедия… В общем, вертелся, как уж на сковородке, ничего прямо не сказал, но довел-таки до меня мысль, что ни он, ни те, кто за ним стоит, не причастны к трагедии. Но я все-таки запустил Турритопсиса: пусть сам убедится в искренности Балахванцева.

Я кивнул.

– Это обязательно должно быть сделано. Будет даже неплохо, если Турритопсис слегка наследит. Наши горе-рейдеры лишний раз убедятся, что мы не блефуем и сохраняем бдительность. Хотя скорей всего они ни при чем: это был бы абсолютно бессмысленный и рискованный шаг, гарантирующий им инспекцию Турритопсиса. Смерть Вики – просто безумная случайность.

– Я тоже так думаю, друже. Поэтому бесит полиция, которая сначала долго ковырялась у вас дома, выискивая отсутствующие улики, а теперь еще и настояла на вскрытии. Видимо, какие-то внутренние протоколы требуют его проведения в таких случаях. Тут ничего не поделаешь, но очень не хочется сообщать им о наших подозрениях. Упомянуть Балахванцева без упоминания о Турритопсисе не получится, а посвятить полицию в его существование – это спилить сук, на котором мы все сидим. Я искренне, от всей души надеюсь, что нам не придется делиться с полицией подробностями рейдерской атаки трехлетней давности.

– Не придется. Балахванцев с компанией наверняка ни при чем, и полиция ничего не найдет.

Но они нашли.

Я провел самую жуткую ночь в своей жизни в тупом оцепенении, сидя на полу гостиной и привалившись спиной к стене. В стакане, стоявшем на полу рядом со мной, густым янтарным светом мерцало налитое до краев виски, но я к нему так и не притронулся. Бессмысленно. Все бессмысленно, включая алкоголь. Время остановилось, да и вся моя жизнь остановилась в те невыносимо долгие часы. Ранний июньский рассвет разлился по саду молочным туманом, а я так и сидел на полу, не в силах сдвинуться с места. Лишь когда утреннюю тишину разрушил непрерывный гул машин на Новокузнецкой и глухие удары молотов на соседней стройке, я сполз на пол и заснул, утратив восприимчивость к действительности.

Лежавший рядом айфон взорвался возле моего уха резкой трелью звонка, и я отреагировал почти инстинктивно.

– Слушаю.

– Даниил Маркович? С Вами говорит замначальника ОМВД по району Замоскворечье Займидорога Андрей Алексеевич, я провожу дознание в связи со смертью Вашей супруги.