Мария Серрадо - На небе ни звезды

Дом Асторов показался Валери неестественно большим и покосившимся, будто подгнившим у основания. Отца там не оказалось. Валери не знала, где он, да ей и не хотелось знать. Она сбросила жакет, поднялась в свою комнату и начала перебирать одежду: ей было необходимо занять руки, делать что-то, не прерываясь и не думая ни о чем. После десяти минут физической активности она все бросила и упала на кровать поверх разложенных вещей. Она приподнялась и поморщилась, посмотрев свой гардероб. Эти платья, юбки, чулки, кофточки, пояски, завязки, халатики, перчатки, жакеты, туфли, шляпки, браслеты и жемчужные нитки – все показалось ей таким глупым, таким примитивным и мерзким, что Валери с ненавистью скинула все на пол. Она обвела взглядом комнату, и ей стало еще противнее находиться в этом белом кукольном доме. Со стены ей кривил рожицу плакат «Книжная выставка Линдо», в нижнем углу которого был записан телефон Роки Харбора. Стол, на котором она не убирала с конца мая, все еще был завален учебниками, которые тоже смеялись над ней. Хотелось кричать, рвать и метать, громить все на своем пути, изрисовать стены углем или облить краской, вскрыть белые подушки и выбросить их из окна, повалить шкаф на кровать и уйти, уйти насовсем, неважно, куда. Вместо всего этого Валери вышла и аккуратно закрыла дверь, решив в ту ночь спать в другой комнате.

Я человек спокойный и уравновешенный. Я человек спокойный и уравновешенный. Я человек спокойный…

Она все равно не могла успокоиться: вернулось чувство, сопровождавшее ее всю дорогу домой, но которое невозможно было ни выразить словами, ни четко оформить в голове. Это пощипывающее изнутри ощущение жидким туманом заполняло все тело и захватывало мысли. Ее руки снова дрожали, и не получалось ровно дышать – Валери чувствовала, что случится что-то плохое, что так взволновавший ее случай – только предупреждение, предисловие к чему-то много худшему.

Проблемы ее жалкого существования на время перестали волновать Валери, но она не могла выгнать из головы напряженное ожидание чего-то и полностью поддалась этому гнетущему чувству. Было тихо – и в доме, и снаружи: будто даже тише, чем в обычные вечера, и эта непоколебимая тишина, это сверхспокойствие заставляли ее еще сильнее беспокоиться, словно она ждала внезапного взрыва бомбы. Но ничего не происходило. Случилось лишь ожидаемое – ее отец вернулся. Он вошел в дом – как всегда тяжело дыша и покашливая – и увидел дочь на кухне, у столешницы, перемешивающую что-то в голубоватом пластиковом блюде.

–Ешь хлопья на ночь? Я бы на твоем месте подкрепился более основательно, – усмехнулся он, вешая грязное пальто на вешалку.

–Нет. Просто решила что-нибудь приготовить. Заняться нечем, – она старалась дать разговору шанс стать обычным, хотя уже ощущала, что само присутствие ее отца рядом тогда особенно раздражало ее, и она готова была взорваться в любую секунду.

Он взял открытую бутылку жюсте и наполнил свой любимый граненый стакан. Тишину нарушали только постукивание ложкой о стенки блюда и мерные глотки Альберта.

–Есть какие-то новости? – спросил Альберт.

–Знаешь про то, что…

–…случилось у Гейнсборо, – закончил Альберт. – Да, разумеется. И до нас донеслось. Сидели себе спокойно за бумажками, и тут – ба! Хорошо, что тебя там не было – представляю, как бы ты разнервничалась!

–Почему ты так уверен? – Валери перестала мешать.

–Я же тебя знаю, дорогая. По тебе даже сейчас видно, что ты волнуешься.

–Я не волнуюсь.

–Ну, вот…

Какое-то время оба молчали.

–У тебя есть новости? – задала вопрос Валери, уже настроившаяся не слушать. Ее собственные мысли были настолько громкими, что сначала заглушали голос Альберта.

–Да, странные. Это как-то…слишком резко, знаешь! Представляешь себе, Виктор отправляет сына заканчивать учебу! Прямо сейчас, да вот на днях, чтобы за лето он хорошо там устроился. Я даже с ним согласен: такому молодому человеку, как Александр, нечего делать в наших краях. Там у него будет больше возможностей себя проявить. Я почти уверен, что Виду отец тоже пристроит куда-то на лето, не скучать же ей здесь одной. (а она, Валери, значит, неподходящая для нее компания? Мыслишь по-скотски, пап. Хотя бы не озвучивал. Невозможно) Это все зав.учета мне рассказал. Он такой сплетник, жуткий! Как его вообще держат на этом посту, безобразие! Но эта информация верная, я подтверждаю…

Валери сжала в руке ложку в попытке вложить в это движение всю свою силу.