Мария Серрадо - На небе ни звезды

Вида направилась к своей спальне, Александр же остался на первом этаже, неспособный сдвинуться с места, и провожал ее взглядом, пока отец не позвал его к гостям.

***

Утро было пасмурное и хмурое, казалось, что вот-вот хлынет дождь, который испортит им все мероприятие. Тучи то сгущались, то рассеивались, но солнце не выходило больше, чем на пару минут, только показывалось, чтобы дать хрупкую надежду на хорошую погоду. Говорили, что в пасмурные дни кататься лучше: солнце не светит в глаза лошади и не может ее напугать. Но речь шла скорее о переменной облачности осенней порой, когда скупые лучи проглядывают сквозь тонкие облака, и нет даже намека на дождь, а не о таких часах, когда боишься, что вот-вот разразится гроза. Лучше уж солнце, чем оглушающий животных гром – но никому не было дела, и никто не собирался отменять так тщательно организованное событие.

Валери знала, что сбор был назначен на одиннадцать утра у особняка Гейнсборо, и, закрыв глаза, представляла себе все так, будто сама была там: в переднем саду всем гостям предлагался ланч: официанты бегали с подносами в руках, разносили легкие закуски и напитки; как всегда, не обошлось без спиртного. А один молодой человек в белом костюме из твердой ткани ходил кругами от одной группы людей к другой и зажигал дамам сигареты…

–Валери! – Звонкий женский голос размазал картинку и рассеял ту невидимую атмосферу воображаемого, которую она распространила вокруг себя. Окружающий мир снова стал всего лишь старым фильмом: простым, обыденным, скучным, настолько привычным, что Валери не понимала, как можно открыть в нем что-то новое. Существование чего-то дополнительного, меняющего суть предметов казалось ей абсолютно невозможным.

–Уже иду! – выкрикнула Валери, быстро собирая книги.

Она долго думала, как ей поступить с приглашением на конную прогулку: отказаться, притворившись больной или занятой (причем всем было понятно, что у нее нет важных дел) было неприемлемо; просто не прийти, никого не предупредив – и того хуже. У нее было предчувствие, что во время этого собрания местной интеллигенции, которое все называли конной прогулкой или скачками (зная о том, что с лошадьми там умеют обращаться человек пять) непременно должно случиться что-то плохое. И это предчувствие быстро переросло в подлинный страх.

Валери определенным образом повезло: у нее появилась достойная отговорка, чтобы не появляться на скачках. По случаю окончания учебного года в школе проводилось тоскливейшее мероприятие – сбор и сортировка всех пособий, которые использовались на занятиях по всем дисциплинам. Чтобы разобрать бесконечные стопки пыльных книг, нужны были волонтеры, которыми, как Валери уже успела понять, обычно были:

1).законченные ботаны (в среднем 8 человек);

2).интеллектуалы-книголюбы, дети таких же родителей (5 человек, и их количество не менялось);

3).лентяи, которым окончательно нечем себя занять дома (4 человека, и причины, заставившие их прийти на помощь школьному персоналу, почти всегда вертелись вокруг того, что дома сломался телевизор).

Но волонтеры были меньшей частью тех, кто в тот день разбирал завалы: большинство составляли ученики, настолько прославившиеся своей плохой успеваемостью, что учителя сочли необходимым в качестве наказания и урока на будущее заставить их на день оставить теплые родительские дома и отправиться в ненавистную школу, где их использовали как бесплатную рабочую силу. Именно они носились по коридорам с криками и воплями и повсюду сорили бумажками. От них не было абсолютно никакой пользы, и их беготня отвлекала Валери от мыслей, которые были ей более интересны, нежели механическая работа.

Мысленно присоединив себя к группе лентяев и стараясь вести себя так же, как они, Валери без особой спешки помогала преподавателям собирать книги, а библиотекарю – сортировать их и укладывать на полки в алфавитном порядке. Она радовалась, что заняла руки, но это не мешало ей представлять во всех подробностях потенциальные события того дня. Когда она не была нужна в библиотеке и ее посылали на второй этаж в гуманитарные кабинеты, Валери приказывала Кларенсу намывать пол в коридоре (ей дали право распоряжаться этим мелким бездельником, который выполнял поручение только после трех вежливых просьб и хорошей оплеухи вместо четвертой), а сама брала за руку маленького Альби, и они вместе садились за учительский стол в кабинете литературы.

Он любил, когда Валери была с ним и читала ему вслух, а он просто нравился ей, потому что был милым ребенком, не похожим на остальных оболтусов-двоечников. Он с жаром убеждал ее, что в следующем году станет лучшим учеником, и она надеялась на это даже больше, чем он сам. Из всего, что окружало ее, только он мог на время сосредоточить на себе ее мысли: она исправляла его ошибки, гладила по голове, умывала, когда дети бросили ему в лицо горсть пыли, натирала раствором его разбитую коленку, потому что он не хотел идти к медсестре, которая всегда передавала его маме все сведения о его ушибах и заставляла ее думать, что он дерется в школе.