Ариэль С. Уинтер - Смерть длиною в двадцать лет

– Я ищу место, где может находиться этот человек. Вот денежки!

Я подождал немного, но никто из них не протянулся за деньгами. Двое в мужской одежде вообще отвернулись. Они не могли говорить со мной. Большинство их клиентов были семейными людьми и вели в городе добропорядочную жизнь, поэтому этим парням-проституткам с Маркет платили в том числе и за конфиденциальность. Убрав деньги в бумажник, я сказал:

– Ладно, все. – И повернулся, чтобы уйти, но тут один из них заговорил:

– А имя его как? – Голос был какой-то дрожащий, нетрезвый, он явно принадлежал наркоману. Приятели окинули его подозрительным, откровенно презрительным взглядом.

Я повернулся к ним и сказал:

– Грег Тэйлор.

Судя по их реакции, имя это им ни о чем не говорило. Они молчали и нервозно топтались на месте. Мое присутствие заставляло их нервничать.

– Ладно, все, – проговорил я опять и, перейдя на противоположную сторону улицы, направился к соседнему с «Блэклайт» бару под названием «Джиллианз».

Старк упоминал только «Блэклайт» и «Чойсес» – но, скорее всего, лишь потому, что человек его калибра знал только их. Но у меня было ощущение, что Тэйлора могли знать в любом из здешних заведений.

«Джиллианз» ничем не отличался от «Блэклайт». Такая же барная стойка, такие же столики, только освещение здесь было поярче, и еще в углу имелось возвышение для живого оркестра. В остальном – точная копия «Блэклайт». И здесь такие же глаза сверлили меня подозрительными взглядами и так же посетители отворачивались в сторону. Бармен вел себя примерно так же. А когда я огляделся, все сделали вид, что не видят меня в упор. Пока я озирался, из подсобки на сцену вышли три негра и уселись за инструменты. Трубач стал отбивать ритм ногой, и они заиграли, причем так громко, что посетителям пришлось перейти на крик, чтобы продолжать разговор. Оркестр не нуждался в слушателях, он просто наяривал свою музыку. Я распрощался там еще с одной пятеркой. О Греге Тэйлоре ничего не узнал. Вообще ничего не добился, даже не притронулся к своему джину.

Я вышел на улицу. Было уже поздно, и на улицах стало более людно. Изо всех заведений, бухая ударными, неслась музыка. Слабый ночной ветерок отдавал солоноватым привкусом океана, находившегося всего в квартале отсюда, но не приносил прохлады. Люди проходили мимо, не обращая на меня никакого внимания. Им не нравилась моя наружность, а мне не нравились они. На углу теперь топтались только двое пареньков-шлюшек. Я чувствовал, что трачу время понапрасну, но других идей, кроме как пойти домой и зализывать там раны, жалея себя, у меня не рождалось, а жалеть себя я не любил.

В третьем баре, после уже знакомой процедуры общения со светловолосым барменом в слишком уж обтягивающей рубашке, я заметил среди посетителей знакомое лицо. Нарика, топтавшегося некоторое время назад с приятелями на углу. Он то и дело переглядывался с какими-то мужиками с других столиков, но при этом не сводил глаз с двери в туалет. Случайно увидев меня, он сразу отвел глаза, а потом вскочил и быстро направился в туалет. Я сидел и ждал, зажав в ладонях стакан с джином. Бармен, закончив со мной, ушел в другой конец стойки. Прошло минут десять, но нарик так и не вышел из туалета. Тогда я встал и направился к выходу. Если нарик и хотел со мной поговорить, то ему сначала нужно было набраться смелости. Как я понимал, в данный момент он как раз этим и занимался, «двигаясь» в сортире.

Соседним с «Джиллианз» заведением был круглосуточный винный магазин, в котором не было ни одного покупателя. Я увидел это с порога и не стал даже заходить туда, потому что Грег Тэйлор не был похож на человека, покупающего спиртное самому себе. Вряд ли кто-то пойдет на любовное свидание в злачном квартале с бутылкой, купленной в винном магазине.

Следующим баром был «Чойсес». Этот больше походил на танцевальный зал, чем другие. В углу под пальмой в кадке оркестрик из пяти музыкантов выдавал какую-то бравурную мелодию. Танцпол в середине зала освещали потолочные прожекторы. Танцевали несколько пар, и мне оставалось только недоумевать, гадая, как они разбираются, кому вести в танце. Все столики перед танцполом были заняты, зато дальние пустовали. Бар выглядел классически: зеркала в золоченой окантовке на заднем плане, подсвеченные стеклянные полки с бутылками, переливающимися всеми цветами радуги. Я решил не приставать к бармену, пока играет оркестр, и стал наблюдать за танцующими. Танцевали они, кстати, неплохо.