Алексей Хворостухин - По дороге во сне

« Уважаемый Кейдан Джордж Блаунт, прошу простить нас за то, что долго не отвечали на ваше письмо, отправленное в редакцию в августе. Сейчас на дворе сентябрь, и лишь недавно мы разобрали почту, безумным потоком хлынувшую к нам. Со всех уголков понеслись инфоповоды требующее немедленной печати, и ваше письмо просто затерялось среди безумного темпа работы. Но градус стих, и я, в лице Франка Эрика Гостбе, редактора газеты «Новостной поток», спешу вам сообщить, что мы безусловно заинтересованы в ваших исследованиях. В письме вы описываете свою недюжинную работу, проделанную в одиночестве и направленную на избавления от сна. Но вы изложили лишь тезисное описание работы и принципов борьбы со сном. Нам бы хотелось встретиться лично и прояснить все аспекты вашего исследования, включая вашу биографию, мысли и желания.

Но если такой возможности нет, прошу написать в нашу редакцию – по тому же адресу – подробное письмо с изложением: функций ЛОС-17; ваших мотивов; описать по мере возможности проделанную работу, не скупясь на детали; и указать источники вдохновения, если такие имеются. Мы безумно рады помочь вам в огласке ваших исследований, но в нашей профессии есть ряд правил, которые нужно соблюсти дабы вышел достойный материал. Поэтому пройдет какое-то время, прежде чем статья увидит свет. И если вы согласны на эту маленькую погрешность, мы будем ожидать в ближайшее время письмо или личную встречу с вами. До того момента, со всем уважением, прощаюсь.

Ф.Э Гостбе»

Кейдан трижды прочитал текст, смакуя каждое слово. Внутри него вспыхнуло давно забытое чувство блаженства, чувство маленькой победы. Всё его тело, от кончиков черных волос, до кончиков палец, пробрала щекочущая дрожь, а в груди накопился радостных крик, готовый вырваться наружу, пронзая глубокую тишину. Его работа была замечена, его потраченные часы не пропали даром и открыли возможность, где некогда задуманное им, способно воплотиться в реальность, помогая миру сбросить оковы господствующих физиологических состояний.

Радость от прочитанного, струилась по всему телу и всем мыслям, что не могло не привлечь кота Арчибальда. Этот представитель пароды Мейн-кун, всегда чувствовал состояния своего хозяина. Он понимал, когда тому грустно или безмерно хорошо, и в соответствии с состоянием хозяина желал помочь или получить выгоду. Сейчас он чувствовал, что хозяина и друга поглотила эйфория, способная принести немало хорошего в его сторону, поэтому он поспешил проникнуть в обитель Кейдана, где последний, не отпуская письма, смотрел куда-то дальше, чем окружающие его стены.

Медленной, размеренной походкой, Арчибальд, выражая черты аристократизма приблизился к Кейдану, и желтыми глазами посмотрел на своего хозяина. Затем он протяжным голосом призвал внимания, струящиеся на что-то неведомое ему, и стал ожидать.

Взгляд Кейдана оторвался от несуществующей реальности и вцепился в источник кошачьего голоса. Завидев своего питомца, он пулей вылетел из кабинета, на бегу хватая огромного кота, весом двенадцать килограмм. С неистовой скоростью, Кейдан сбежал по крутой лестнице, разделяющей несколько этажей, устремляя свою радостную фигуру в столовую, где уже слишком давно хранится напиток, купленный для подобного случая. Сорвав крышку и наполнив стакан двадцатилетним виски, Кейдан вознес его над собой и котом, усердно уплетавшим кусок мясной вырезки, полученной в награду. Он хотел произнести слова, засевшие внутри него и не воспринимаемые им лично, ибо реальность происходящего оставалось под легкой пеленой сомнения. Своим тостом он хотел разогнать все бурлящие внутри эмоции.

– Настал тот день, дорогой друг Арчибальд! В ближайшем будущем всё изменится, и моя роль станет основополагающий. Мир науки содрогнётся, от наших с тобой исследований!

Этанол быстро разнес по всему телу блаженное тепло. Вдогонку к первому, отправился еще стакан и Кейдан поспешил наверх, не желая откладывать написание письма. Скорость стояла во главе удобства и желания, поэтому выбор безукоризненно пал на написание письма, а вариант личный встречи отмелся на потом.

Стремглав примчавшись, Кейдан сел за стол и стал выискивать чистые листы бумаги, хранящиеся в заполненных всяким хламом, ящиках. Найдя наконец белоснежные листы, и схватив авторучку, вновь избегая пишущую машинку «Ундервуд», Кейдан прильнул к листу, посмотрел на улаживающегося возле камина кота, и бросив искрению улыбку, начал писать.