Алексей Яшин - Рубеж апокалипсиса. Часть 3. Исход

– Нет, у Наставника есть мощное радио, и он доносит до общины новости со всего света. Правда после катастрофы они исключительно негативные, но все вместе мы обязательно переживем и это, – Анна молниеносно воспрянула духом и воодушевленно выгнула спину.

– А как же насчет лживой информации, уж сильно это напоминает промывку мозгов, – Вероника все равно пыталась найти хоть какой-то подвох или негатив в слишком благостных речах своей собеседницы.

– Причем тут это! – Анна вновь одарила женщину возмущенным взглядом. – Настоятель никем не пытается манипулировать или вводить в заблуждение. Радио стоит в храме и днем всегда включено. Любой может войти и слушать новости хоть до бесконечности, Михаил лишь в сжатой форме доносит все самое важное. Просто большинство из нас еще совсем недавно жило в окружении мощнейшего информационного шторма, и мы разучились вычленять из него суть. А в каких-либо искажениях нужды и нет: как видишь, у нас тут чуть ли не реальный Ноев ковчег, по сравнению с ним, любое другое место будет казаться Адом.

– Значит, вы совсем не молитесь? И проповедей нет?

– Зачем? – Анна пожала плечами. – В конце каждого собрания Михаил всегда произносит что-нибудь позитивное и жизнеутверждающее – вот и вся проповедь. Мы и храмом-то этот дом очень условно называем, он, скорее, клуб по интересам. Как говорит Настоятель, каким именем Бога не называй, все равно в итоге он окажется Глобальным разумом, к которому так или иначе все мы имеем доступ. Кто-то больше, кто-то меньше, но имеем, и для общения с ним совсем не нужен какой-то храм или алтарь. Среди нас много и откровенных атеистов, но «Книгу прозрения» принимают все – там потерянные ценности и постулаты, без которых не построить честное и справедливое общество. Кто до сих пор настроен на что-то иное, таких здесь, как правило, нет изначально, либо они очень быстро покидают Ковчег. Были и такие.

– Ну тебя, Анна, послушать – у вас здесь прямо Рай земной, – Вероника продолжала наблюдать за попадающимися на глаза жителями общины, лица которых и вправду отличались какой-то неземной светлостью. – Что, даже конфликтов никаких не бывает?

– А относительно чего ссориться? – Анна искренне удивилась заданному вопросу. – Личных вещей здесь ни у кого нет, кроме одежды, конечно. Таково условие вхождение в «Новый Ковчег». Так что никто и ничем не выделяется, а завидовать можно разве что уму и способностям, но мы честно и открыто делимся всеми знаниями.

– Ну а как же любовь, секс, соперничество?

– И тут все гладко. Семьи остаются семьями, на это никто не претендует. А если «новатор» захочет уединиться с какой-нибудь «умелицей» – для этого есть отдельный домик с несколькими комнатами. Но все происходит только по взаимному согласию, а отказ не воспринимается, как что-то из ряда вон выходящее. Здесь шестьдесят одиноких женщин и чуть меньше мужчин без пары: выбор всегда есть, и недопонимания на этой почве пока не было.

– Если все так, как ты говоришь, Анна, я не очень понимаю вашего Михаила, – недоумение Вероники было совершенно искренним. – Ему не нужно отождествление с божеством и коленопреклоненные адепты. Он не имеет материальной выгоды и даже вложил в это все, что имел. Гарема у Настоятеля тоже нет, хотя многие подобные общины только ради этого и затевались. Зачем же ему все это?

– Просто человек прозрел! – Анна поднялась с места и протянула руку своей собеседнице. – Прозрей теперь и ты, сестра!

– Держи, этот должен подойти, – с этими словами Рэмбо протянул Максиму небольшой плоский камень, который он обнаружил у самого подножия храма отца Антонио. Этот камень мужчина предварительно тщательно вымыл, а затем и высушил под солнечными лучами, отчего шершавая поверхность теперь буквально сверкала новизной и прямо-таки требовала каких-нибудь действий.

– Спасибо, Фелипе! – молодой человек погладил пальцем самодельный инструмент и остался доволен результатом. Своего бразильского друга он предпочитал называть по имени, считая, что пока не в праве излишне фамильярничать с человеком, который был старше его практически в два раза. – Думаю, это отлично подойдет.

– Вот и хорошо! – Рэмбо решил немного понаблюдать за работой парня. Тот был занят тем, что пытался выточить из куска толстой ветки подобие человеческой кисти. Своеобразный протез был предназначен для Луизы, и Макс прилагал максимум усилий, чтобы тот не выглядел, как убогая деревянная поделка. Начальный кусок древесины для него отыскал Фелипе и сделал первые надрезы в плотных сочащихся соком волокнах. В детстве Юрьев немного увлекался резьбой по дереву, так что подобные «художества» были для него не в новинку. Сейчас проблема была в том, что в его распоряжении, кроме разнокалиберных ножей и нескольких гвоздей, ничего не было. Пообещав возлюбленной определенного рода сюрприз, молодой человек очень быстро понял, что выполнить задуманное будет очень непросто. К тому же он хотел максимально точно скопировать тонкие девичьи пальцы, а это, с учетом имеющихся у него «инструментов», было сродни ремонта швейцарских часов с помощью топора и лопаты. Однако упорство и упрямство сделали свое дело, и теперь оставалось лишь отшлифовать изделие с помощью камня, принесенного Фелипе. В это же самое время Луиза возилась на кухне и в меру своих возможностей помогала другим женщинам готовить обед для всей общины.