Влада Ольховская - Хамелеоны

Болтовня о камне велась не для общего развития гостей, таким образом организаторы набивали цену, показывали будущим покупателям, что они обретают не просто украшение, а вещь с историей. Так что торги стартовали с очень солидной суммы, которая быстро рванула вверх. И это только первый день, первый лот! Что же дальше-то будет?

– Как проходит покупка? – спросила Александра, наблюдая, как ведущий с восторгом называет все новые и новые цифры, и в ответ на каждую в зале поднимается белая табличка. – Не будут же такую вещь хранить в сейфе номера! Мы тут сейчас все узнаем, сколько она стоит. Человек, который ее покупает, очень рискует.

– Никакого риска нет, – возразила Мирна. – Это не первый такой аукцион, все давно уже продумано и опробовано. Победитель аукциона оплачивает товар сразу, мы подписываем все необходимые документы. Ну а дальше лот по-прежнему хранится в нашем сейфе, мы несем за него полную ответственность до прибытия к берегу.

– А если покупатель захочет забрать свою бирюльку? Скажем, сразу повесить на свою бабенку вот эти бусики, что тогда?

– Никто этому препятствовать не будет, но тогда мы подпишем с покупателем дополнительное соглашение о том, что он осознает все риски и принимает на себя ответственность. После этого он волен делать с лотом, что угодно: вешать на шею, спать с ним или бросить за борт, нам без разницы. Сделка заключена. Дальнейшую судьбу лотов мы тоже не отслеживаем.

– То есть, если Муратов пришел сюда грабить, то грабить он хочет вас, потому что предугадать, кто из покупателей сразу заберет лот, нереально?

– Выходит, что так, – сухо ответила Мирна. – Но я очень надеюсь, что он этого не сделает.

– Будем работать.

Постепенно желающих заполучить колье оставалось все меньше и под конец уже весь зал следил за противостоянием двух последних претендентов. Причем если один из них был вполне логичным, то второй – не очень.

Логичным претендентом оказалась женщина лет сорока-сорока пяти, выглядящая на свой возраст, ухоженная и очень красивая. Эту красоту, не современную, а будто сошедшую со старого портрета, несколько портила очевидная печать траура: женщина была с ног до головы затянута в черное, даже перчатки надела, а ее лицо прикрывала дымка тончайшей вуали. Женщина выглядела печальной, и аукционную табличку поднимала будто бы нехотя, однако сдаваться она определенно не собиралась, и астрономические суммы ее не страшили. Сейчас единственным украшением, которое она себе позволила, была камея, скреплявшая черную блузку у самого горла, однако в будущем она явно планировала более торжественные выходы.

Мирна тоже заметила рвение женщины.

– Когда тебе нужно сохранить репутацию, а камушков все равно хочется, – усмехнулась она.

– Кто это?

– Наша уважаемая хозяйка, в некотором смысле. Алла Золоторева входит в совет директоров управляющей компании, которой принадлежит «Рейна дель Мар». Точнее, в совет входил ее муж, но он несколько месяцев назад умер, отсюда и обилие черного цвета. Алла только-только приняла бразды правления, а потому старается присутствовать везде и всюду.

– То есть, старательно лезет не в свое дело?

– Я такого не говорила.

– Но и не отрицаете, – заметила Александра. – Раз она здесь, я полагаю, она способствовала проведению аукциона на «Рейне»?

– Да, и в благодарность за это получила пригласительный билет на все аукционы. Но на этом – все, на торгах у нее нет никаких преимуществ, правила одни для всех.

– Похоже, легко ей не будет… этот тип уперся.

– Вы использовали очень правильное слово, – отметила Мирна. – Не думаю, что господину Валетскому так уж нужно это колье. Просто он из тех людей, которые готовы настоять на своем всегда и любой ценой, для них это принципиально. А уж если их противник вдруг оказывается женщиной, об отступлении речи не идет.

Второй претендент на обладание бриллиантами и правда не походил на человека, который будет их носить. Мужчина лет пятидесяти был не слишком полным, но каким-то расплывшимся, будто оплавленным, рыхлым и бесформенным. Дорогой костюм старался придать ему мужественности, но не справлялся. Видимо, даже портному не удалось окончательно определить, где заканчивается грузное тело и начинается большая круглая голова, да и куда вообще делась шея.

Лицо мужчины было отечным, и короткая стрижка лишь подчеркивала это, редкие светлые волосы прикрывали только на удивление плоскую макушку. Но больше всего удивляли глаза – настолько крошечные, что казалось: мужчина до жути боится, что кто-то попытается украсть его глазные яблоки, и превентивно зарастил веки. Теперь он пялился на мир через две узенькие щелочки, прикрытые стеклами очков.