Олег Моисеев - Истории с другой стороны

В чём-то она была действительно права. Герман был совсем не рад столь пышной презентации. Дискомфорт, который писатель испытывал находясь здесь, с каждой минутой лишь усиливался, а теперь, после слов Ники, он стал попросту невыносимым. Герман был бы рад сбежать отсюда в любую секунду, но у него была пара слов для всего этого сборища лицемеров, собравшихся в зале и вливающих в себя один бокал дорогого шампанского за другим.

– Задай им жару, – сказала Ника, ласково погладив Германа по плечу.

Он улыбнулся ей в ответ и двинулся обратно в зал.

– Я подожду тебя здесь! – крикнула ему вслед Ника.

Ему лишь оставалось поскорее разделаться со своей речью.

Люди в зале уже расселись за столиками и внимательно слушали его агента, расхваливавшего новую книгу Германа и его самого как автора.

– А теперь дамы и господа! – торжественно провозгласил толстяк. – Тот ради которого мы все здесь сегодня и собрались! Прошу любить и жаловать – единственный и неповторимый Герман Отт!

Взоры всех присутствующих моментально вонзились в писателя. Герман попытался не обращать на это внимание и продолжил уверенно шагать к небольшой кафедре с микрофоном возле которой его уже дожидался его агент. За спиной начали раздаваться жидкие хлопки аплодисментов, будто бы кто-то не до конца был уверен стоит ли это вообще делать. Хотя скорее всего это было от общего непонимания кто этот человек, что сейчас идёт к кафедре.

Герман занял место у микрофона и оглядел зал перед собой. Он точно не знал сколько человек здесь собралось, может быть где-то пару сотен, а может и больше. И это не включая прессу, чьи назойливые вспышки фотокамер периодически слепили глаза. В дальнем конце зала возле выхода на балкон Герман увидел уже такое знакомое красное платье. Ника скромно помахала ему рукой, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания.

– Добрый вечер, – произнес Герман в микрофон. – Поверьте, меня этот вечер не радует точно так же, как и вас…

По залу прокатился легкий неуверенный смешок. Они видимо посчитали это шуткой…

– Вы наверняка сейчас задумываетесь – что это за высокий худой мужчина возле микрофона? – продолжил писатель. – Здравствуйте, я Герман Отт, и я тоже понятия не имею кто вы все такие. Ну кроме моего главного редактора, – после этих слов он махнул рукой степенной пожилой женщине за одним из столиков. – И вот этого пингвина, моего литературного агента, – он кивнул головой в сторону толстяка в смокинге, стоявшего рядом с ним, – который вытащил меня сюда на потеху вам всем.

В зале снова засмеялись. Его литературный агент нервно заулыбался, почуяв неладное. Только вот вряд ли он теперь мог с этим что-то поделать слишком много взглядов было прикована сейчас к ним обоим. Герман и вправду подготовил речь. Даже пару раз её переписывал. Ему казалось, что он должен благодарить всех этих людей, которые снизошли до того чтобы прийти сюда, оторвавшись от своих наверняка очень важных дел.

– Вы не знаете кто я, а я в свою очередь не знаю кто вы – и мне плевать, – пожал плечами Герман. – Я уверен, большая часть из вас не держала ни одной из моих книг в руках. Да что там! Вполне возможно, что вы вообще не берёте книги в руки, считая это пустым занятием, а вся эта презентация для вас лишь очередной способ поторговать своими лицами и завести пару полезных знакомств.

В зале стихли все разговоры. Теперь на Германа смотрела целая куча недоумевающих глаз.

– Сейчас вы наверно думаете – «Что этот бульварный писака себе позволяет?!» – продолжил Герман. – По вашему мнению я должен быть вам благодарен за то, что вы почтили эту презентацию своим визитом, но простите… Нет. У меня есть преданные читатели, внимания которых мне хватает сполна и все свои книги я пишу именно для них. Не для вас! Вы даже не удосужитесь прочитать ту книгу на презентацию которой пришли. Ах да! Здесь ещё сбор средств для беспризорных детей! Но вот только вам на них наплевать! Вы уже наверняка сделали пожертвование и возможно очень даже щедрое, но это не спасёт ваши чёрные души. Именно из-за таких как вы появляются эти дети. Политика ваших компаний лишает их родителей работы, дома, загоняет их в долги, заставляя чувствовать себя беспомощными. Именно из-за ваших действий эти люди становятся блеклыми тенями самих себя потихоньку спиваясь от отчаяния или того хуже… – Герман сделал паузу, чтобы справиться с приступом ярости, обуявшим его. – В общем, в моих глазах вы все лицемеры и подлецы. Вы считаете себя умнее и лучше остальных, но это не так. Вы всего лишь те, кому повезло родиться без каких-либо моральных или этических принципов. Вы готовы топтать жизни других дабы потешить своё безразмерное эго, готовы шагать по головам, тех кого считаете хуже себя. Чужая жизнь для вас лишь инструмент для достижения ваших целей, и она ровным счётом ничего не стоит.