Александр Низаев - Безумие. Тени прошлого

– Диана, – сказал Артем, – познакомься, это Ольга. Она будет за тобой присматривать, когда я буду занят.

Девушка даже не подала виду, что услышала отца и продолжала водить кисточкой по листу бумаги, заканчивая рисовать очередного монстра.

– Вот видите, Ольга, в таком состоянии Диана находится постоянно, так что хлопот она вам особо не доставит.

– Hello Diana! How are you? (Здравствуй, Диана! Как твои дела?), – обратилась сиделка к девушке.

Диана вдруг дернула рукой и сбила со стола стаканчик с водой. Тот опрокинулся на пол и залил ковер.

– Вот так всегда, – чуть виноватым голосом сказал Артем, – она часто что-то роняет или разбивает. Это, пожалуй, единственная неприятность, которую она вам может доставить.

– Пустяки, – ответила Ольга, – я сейчас все уберу. Где у вас тряпка?

– Я потом вам все покажу. А сейчас я провожу вас в вашу комнату, где вы можете осмотреться, возможно, что-то изменить. Я не возражаю. Вам ведь придется жить здесь, когда я буду уезжать на несколько дней, чтобы Диана не оставалась одна в доме.

На следующий день Ольга привезла кое-какие свои личные вещи, разложила их и решила поближе познакомиться с Дианой.

– Привет, Диана, – сказала сиделка, входя в комнатку девушки, – вот решила пообщаться с тобой. Чем занимаешься?

Диана была занята своим любимым делом – рисованием. Она даже голову не взглянула на вошедшую Ольгу.

– А что ты рисуешь? Покажешь?

Никакой реакции.

– Я когда еще училась в школе, то тоже занималась в художественной студии. Конечно, художник из меня тот еще, но разные кошечки-собачки мне удавались неплохо.

Диана кинула быстрый взгляд на Бережную и, взяв карандаш, принялась сосредоточенно его затачивать.

– А однажды наш руководитель дал задание нарисовать лошадь. Я очень старалась, но в итоге получился какой-то "тянитолкай", – засмеялась Ольга. – А мальчик, который мне очень нравился, выхватил у меня рисунок и на весь класс заявил, что такого уродливого верблюда он никогда в жизни не видел. Все дети смеялись над его дурацкой шуткой, а мне стало так обидно, что я расплакалась. Больше я в эту студию не пошла. А жаль, мне так нравилось рисовать. А какой у тебя самый любимый художник? Конечно, на первом месте это твой папа! Я видела его картины, которые висят в гостиной. Очень красивые. Особенно мне понравился портрет молодой симпатичной женщины, выполненный в черно-белых тонах. Это твоя мама?

Карандаш в руках Дианы с треском переломился надвое.

– Извини, что напомнила. Я понимаю, что терять самых близких для тебя людей это очень больно. У меня год назад тоже умер отец. Я его очень любила и до сих пор не смирилась с утратой.

Что-то неуловимое мелькнуло в глазах Дианы.

– Мне твой папа говорил, что ты рисуешь разных монстров и чудовищ. Это что, какое-то новое молодежное направление в живописи? Можно, я взгляну, – попросила Ольга и потянулась к пластиковой папке с рисунками. Диана резким движением накрыла папку рукой. – Не хочешь показывать? – не обиделась Бережная. – Ну ничего, мы с тобой обязательно подружимся и вместе нарисуем, например, Змея Горыныча. Думаю, что такое чудище у меня получится изобразить. А сейчас не буду тебе мешать. Если что-нибудь будет нужно, то обращайся, не стесняйся.

В гостиной Ольга столкнулась с Артемом, который нервно ходил по комнате, с кем-то разговаривая по телефону на повышенных тонах.

– А за что же вы тогда такие деньги гребете? – со злостью спросил Бероев невидимого собеседника. – А кто виноват? Шишкин, Васнецов?.. Ах Рубинштейн! Так передайте этому старому еврею, что стоит мне кое-где заикнуться, и его ни одна приличная галерея больше не пригласит в качестве оценщика. Будет на Арбате карикатуры оценивать и продавать их туристам. Все, разговор окончен. Завтра я буду в столице.

Артем бросил телефон на стол.

– Артем, что-то случилось? – спросила Ольга.

– Да вы понимаете, через неделю в столице запланирована большая выставка-продажа моих картин. Вложены большие деньги в аренду галереи, рекламу, банкет. А оценщик не успевает выставить цену для всех моих картин и просит перенести дату открытия еще на неделю позже. Но это невозможно! Что-то мне подсказывает, что Арон Яковлевич хочет, чтобы я его еще немного финансово подогрел и тогда он все успеет. Завтра я вылетаю в столицу и поговорю с этим старым прохиндеем! В связи с этим у меня к вам будет просьба. Не могли бы вы прямо с сегодняшнего дня пожить у нас в доме. Я понимаю, что о таких вещах предупреждают заранее, но ситуация… – развел руками Артем.