Сергей Самаров - Отчуждение

Вчетвером бойцы отошли к середине тропы, протоптанной нами по траверсу хребта. Стали выставлять из камней брустверы, причем не привычными бугорками, а вертикальными бойницами, чтобы можно было ствол высунуть и не перекрывать «поле зрения» оптического прицела.

Я за их работой не следил. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что начали они готовиться правильно. Никогда не имею привычки следить, как мои приказы выполняются. Я всех одинаково учил засаду устраивать. Кто как научился – его дело. Но каждый боец должен сам о себе заботиться, если жить хочет. Это правило должно выполняться неукоснительно. Потому контроль в таких делах я считаю лишними придирками, которые бойцов только нервируют. А зачем нервировать людей перед боем? Пусть даже этот бой планируется коротким – на уничтожение противника. Боец в засаде должен сохранять предельное хладнокровие.

Я нашел занятие более полезное для всех. И снова подозвал к себе рядового Глумковского. Вместе мы смотрели, где и каким образом устанавливают мины бандиты. Распоряжался установкой не сапер, а сам эмир Арсамаков. Но в процесс установки он все же не лез. Хватило ума не учить специалистов. Показал только два дерева по краям тропы, в нескольких метрах от центра и уже на склоне, и скопление камней рядом с самой тропой.

– Товарищ старший лейтенант, а с чего вы взяли, что они «МОН-90» устанавливают?

Я на секунду задумался, потому что вопрос рядового привел меня в сомнение, и тут почувствовал покалывание в коже головы. Такое же покалывание, как тогда, когда общался со шлемом паука. Сомнение сразу ушло, и я ответил:

– По внешнему виду. «МОН-50» размерами меньше.

Конечно, камера «беспилотника» не давала точного понимания размера мины. Но «МОН-50», внешне похожая на «МОН-90», по длине почти в два раза меньше. Я просто соотносил размер мины с человеческими плечами, на которых их несли, и сделал вывод.

– А что, есть сомнения?

– Просто у меня, видимо, что-то со зрением не в порядке. Я не вижу точно, что камера показывает.

Раньше рядовой на зрение не жаловался. У меня сразу появилось подозрение, что это действие Земли Отчуждения. Но тогда и другие могли бы на то же самое пожаловаться. И я в том числе. Хотя сколько существует людей, столько и особенностей человеческого организма. Одному стакан водки – как стакан воды, а другого эта доза с ног собьет – как бейсбольная бита.

К нам подошел подполковник Коломиец, пригнавший свой «беспилотник» в лагерь и держащий его в руках бережно, как пойманную птицу.

– Слышь, старлей… У Кольниченкова на дроне заряд аккумулятора кончается. Я пока ему свой выделю, а его пригоню сюда, чтобы аккумуляторы запасные поставить. Не возражаешь?

– Какие могут быть возражения, товарищ подполковник! Делайте…

Коломиец заглянул в мой монитор:

– Что это они там делают у деревьев?

– Мины на стволы устанавливают, товарищ подполковник, – объяснил рядовой Глумковский. – «МОН-90», стандартные.

– Ты видишь, что это «МОН-90»? – удивился подполковник. – Ну и зрение у тебя, боец!

– Я не вижу. Товарищ старший лейтенант видит, – ответил сапер. – А я привык своему командиру взвода доверять. Если говорит, что там «МОН-90», значит, так и есть. Он у нас никогда не ошибается. А если не видит, предполагать не будет.

Подполковник посмотрел на меня с уважением и отошел, чтобы с ящика запустить свой «беспилотник» на временную смену «беспилотнику» старшего лейтенанта Кольниченкова.

Я дал задание Глумковскому, он покопался у себя в рюкзаке, выложил то, что ему не было нужно, остальное уложил аккуратно и выдвинулся на место. Но пошел по склону, а не по траверсу хребта, где идти было легче. Встреча с бандитами ему была ни к чему…

Второй «беспилотник» в отличие от рядового Глумковского полетел как раз над хребтом, прямо навстречу бандитам. Сам хребет уже было плохо видно, и я вынужден был включить тепловизионную камеру. И уже вскоре камера показала, что восемь бандитов передвигаются достаточно быстро. Быстрее, чем обычно ходят бандиты. Похоже на то, что эмир Арсамаков намеренно выслал вперед тех, кто может ходить быстро, чтобы они так же быстро и вернулись.

Я тут же прикинул сектор поражения осколками от «МОН-90». Причем мины были установлены по обе стороны траверса, чтобы сделать волну осколков наиболее плотной, особенно по центру. В этом случае осколки могут даже друг с другом сталкиваться где-то примерно в середине убойной дистанции, составляющей у этой мины как раз девяносто метров. Но при этом я прекрасно видел и место, где бандиты выставляли «растяжки» взрывателей. Тоже на этой же дистанции. Разве что метров на десять ближе. Расчет при этом был на то, что «растяжки» сработают под ногами у убегающих или даже просто отступающих бандитов, которым, я не сомневался, был дан приказ привести федералов «на своих плечах». То есть сильно от преследования не отрываться. Группа преследования в данном случае должна была попасть в самое опасное место для поражения. Но тогда получалось, что сами отступающие тоже были приговорены. Они, вне всякого сомнения, были выбраны как жертвы ради общего дела всей банды. И при взрыве тоже должны быть уничтожены осколками мин. Иначе никак не получалось.