Александр Уваров - Осквернитель

И бросился на выход, по пути не забыв деликатно, бочком обойти обнажённую,

Едва дверь захлопнулась, Лео повернул голову и посмотрел на изображённый на ней символ.

Символ был правильный, треугольник вершиной вниз.

Но, подойдя к соседней туалетной двери, Лео увидел… всё тот символ, всё той же вершиной вниз.

– Вы не удивляйтесь, – пояснила ему стоявшая возле двери темнокожая девочка.

И забавно тряхнула косичками.

– Здесь все смотрят вниз. Наверху для них нет ничего интересного.

Лео понимающе кивнул в ответ, хотя из этого объяснения ровным счётом ничего не понял.

Эмма дожидалась его с видом сдержанно-недовольным, поскольку, судя по всему, начинала уже вступать в прав постоянной спутницы.

– Я уже начала скучать, – то ли пожаловалась она, то ли слегка отчитала виновато улыбающегося сотрапезника.

– Почему так долго? Уже и стол успели сервировать…

На столе и впрямь было тесно от тарелок. Официанты почему-то вместе с закусками принесли и горячее.

Правда, тарелки с горячими блюдами были предусмотрительно выставлены на подносики с подогревом, так что кондиции яств вряд ли ухудшились от ожидания гостя, но подобная манера подачи Лео слегка удивила.

«Но в „Обероне“, похоже, лучше ничему не удивляться, иначе так и будешь всё время ходить с открытым ртом…»

На слове «открытым» Лео вспомнил сцену в туалете и облизал губы.

– Да так, одна история произошла…

– Забавная? – уточнила спутница.

«Господи, зачем я это ляпнул? Теперь она точно попросит рассказать!»

– Расскажите, пожалуйста, мне интересно.

Лео хмыкнуло озадаченно, огляделся по сторонам и подвинул ближе тарелку с томатным супом.

– В общем… такое пикантное происшествие… как-то увидел ненароком… только что…

И Лео начал рассказывать.

Сначала он хотел изложить увиденное предельно деликатно.

Он уже после первой фразы отчего-то разошёлся и начал описывать увиденное предельно страстно и откровенно.

С опаской он ждал того, что спутница смутится, потом разозлится из-за непристойности его рассказа, а потом и вовсе влепит ему пощёчину.

Но она слушала молча, не прерывая, не возмущаясь, и не отводя взгляд.

И Лео поймал себя на мысли, что ей, похоже, вся эта история даже нравится.

Когда её глаза на миг блеснули коротко и хищно, Лео окончательно понял, что туалетная история ей не просто нравится, а возбуждает её.

Лео не упустил из рассказа и короткую встречу с дамой в белом платье, а потом и без него.

– Вот так…

Эмма молчала секунды две.

А потом спросила:

– Вам понравилось?

Перехватив смущённо-недоумевающий взгляд спутника, уточнила:

– То, что вы увидели – вам понравилось?

– Ну, это…

Лео пожал плечами.

– Это забавно.

– Врёте, – уверенно произнесла Эмма, глядя ему в глаза. – Это не только показалось вам забавным. Это…

Она не отводила взгляд, ставший вдруг острым и жёстким.

– Вам понравилось!

«Вот оно что» со странным удовлетворением подумал Лео. «Настало время откровенности. Не думал, что такая бесцеремонность мне понравится, но она мне… понравилась. Подхватим игру!»

– Да, мне понравилось, – признался Лео. – Открыто, раскованно… Мне нравятся такие отношения.

– А мне вы показались поначалу немного зажатым, – заметила Эмма.

Лео развёл руками.

– Быть можем, вы и правы. В конце концов, я лишь говорю о своих пристрастиях, а не о том, как они реализуются.

Взгляд Эммы заметно смягчился.

– Хорошо, – сказала она. – Это замечательно, Лео! Мне нравится откровенность. Иначе никакого удовольствия от общения…

«О чём это она? Неверное, не о застольном общении говорит…»

– Давайте кушать, – предложила Эмма. – Эти подносы могут греть пищу бесконечно, и ваш суп попросту испарится.

Трапеза прошла в разговорах простых и незначительных.

Лео рассказал немного о себе.

Немного, но больше, чем следовало рассказывать совершенно незнакомому человеку.

Должно быть, его подкупил тот неподдельный интерес, с которым Эмма выслушивала историю его нелёгкой и нелепой жизни.

Отец рано умер.

После его смерти Лео жил вдвоём с матерью в доставшемся по наследству домике в окрестностях одного крупного города.

Сбережений от отца почти не осталось. Ему рано пришлось начать работать.

Мать хворала.

Три недели назад она умерла.

А теперь вот…

– Пригласили пожить здесь, – скомкано закончил Лео свой и без того и не очень связный рассказ.

Это описание житейских передряг было правдиво лишь частично.