Беатрикс Маннель - Дом темных загадок

Банный халат все еще наверху, я решаю отнести его в комнату Николетты и осмотреться там. Сейчас просто необходимо узнать, что же было в том письме. А потом я отправлюсь в комнату Себастиана. Они не могут так со мной поступать!

Я хватаю халат и поднимаюсь на второй этаж, где располагаются комнаты Николетты, Беккера и Себастиана, стучу в дверь к женщине. Никто не отвечает, я собираюсь с духом и осторожно отворяю.

С удивлением обнаруживаю кучу вещей на полу. Постель не заправлена, на столе, под окном, рядом с обычными стопками книг и папками – пустая коробочка из-под шоколадных кексов и смятый пакетик от чипсов. На кровати я замечаю щетку для волос и косметичку. Там я и оставляю банный халат.

Куда же она могла положить вещи из кармана моих штанов? Бумага, наверное, промокла. Значит, ее нужно просушить, между двумя стопками бумаги, салфетками или полотенцами, которые потом лучше спрятать. Я подхожу к письменному столу, на котором стопка бумаги в чудовищном беспорядке.

Я подкрадываюсь к двери и прислушиваюсь, не идет ли кто-нибудь. Но все тихо. Я спешно пересматриваю бумаги. В левой стопке – сплошные газетные вырезки, много на английском языке, текст выделен разными цветами. Я перерываю все сверху донизу, постоянно прислушиваясь к тому, что творится за дверью. В самом верху – статьи о травмирующих отношениях между родителями и детьми, следом сообщения о похищениях и самоубийствах, и внизу я нахожу пару статей о фотовыставках авторитетной женщины-фотографа, о которой я никогда не слышала. Марта Айзеле в Нью-Йорке и Токио.

Я приступила ко второй стопке, в ней – документы о воспоминаниях, их достоверности, а также об объемах человеческой памяти. Но мне что-то не дает покоя и требует, чтобы я внимательнее перепроверила первую стопку.

Одна из фотографий.

Фотовыставка?

Я игнорирую голос в моей голове, который настаивает, чтобы я не останавливалась. Я должна найти письмо, но потом внимательнее смотрю статью об этой Айзеле и ее фотографии. Конечно, здесь наверняка есть один из самых знаменитых ее снимков – та же фотография с изображением карусели, которая висит у нас дома в коридоре. Я не думаю, что это имеет значение, мама никогда не упоминала, что знает Айзеле.

Но нет, не то, фотография была в одной из статей. Я медленно просматриваю все еще раз. И вот оно! Снимок очень маленький и нерезкий, но, если внимательно присмотреться, его ни с чем не спутаешь. На фото – Себастиан, в статье речь идет о том, что он обвиняется в изнасиловании студентки. Он улыбается в камеру так дружелюбно и просто ангельски, я знаю его именно таким. Мое сердце бьется быстрее, но я заставляю себя прочесть статью и потом во втором абзаце нахожу то, от чего у меня земля уходит из-под ног.

Это взаимосвязь, которую я искала все время.

Суд закончился оправдательным приговором, говорится в статье, после психиатрической экспертизы жертве был поставлен диагноз «психическое расстройство», которым та уже давно страдала. Студентка, которая его обвиняла в изнасиловании, по окончании расследования бросилась с крыши госпиталя Святой Марии, причем в этой трагедии обвинили одну из не названных по имени медсестер реанимации.

Мамин госпиталь. Мамино отделение.

Когда это случилось? Я лихорадочно отыскиваю дату. Девушка покончила с собой за три недели до несчастного случая с мамой. О маме в статье ни слова, но именно в это время она стала покупать краску для комнаты!

Даже если в статье говорится о другой медсестре, мама наверняка приняла эту трагедию близко к сердцу.

Хорошо. Просмотрим сначала. Теперь нужно свести все данные правильно. В комнате Николетты лежит газетная статья, которая связывает Себастиана и мою мать.

Знала ли что-нибудь мама об этой студентке, может, эта информация опасна для Себастиана? Может, он замешан в ее смерти? Но что эта статья делает в комнате Николетты? Я едва не издаю стон отчаяния. Сведения, которые я нашла, никак не способствуют разгадке. Они не объясняют, почему я сейчас здесь, в этом месте, и при чем тут фотографии из маминого детства.

Внезапно я замираю от звука, потом бросаюсь к двери, чтобы спрятаться за ней. С облегчением слышу голоса Себастиана и доктора Беккера, они разговаривают в коридоре.

– Позаботься о том, чтобы девочки сейчас же оказались в саду, и… Себастиан, ты же знаешь, как я тебе доверяю, пожалуйста, не разочаруй меня.