Brangusis - Страна не для него

– Правда? Как здорово! А что ты делаешь в Японии? Японское образование лучше европейского, не так ли?

– Excuse me? (*Прошу прощения? (англ.)) – переспросил иностранец, не поняв последних слов.

– Поглядите на него, да он японского не знает! – в голос загоготал один из прихвостней красавчика. Остальная свита тоже принялась хихикать, как плешивая гиена. Иностранец насторожился.

– Без знания японского тебе туго придется, – сказал красавчик серьезно и почти искренне. – Но если ты будешь с нами дружить, мы тебе поможем.

– Да он тебя не понимает! – снова заорал верноподданный, едва не покатываясь со смеху. – Ты посмотри на его глупую физиономию! Ты лучше его спроси… – и передразнил на ломаном английском. – Would you like a cup of tea? (*Не хотите ли чашечку чая? (англ.))

Красавчик, оценив шутку друга, сдержанно хихикнул в кулак. А иностранец доброй половины сказанного так и не понял. Да и не стремился понять, если честно. Все, что нужно, он себе уже уяснил. Поэтому молча встал из-за стола и со всей присущей английским джентльменам элегантностью двинул весельчаку аккурат в нос. Тот так опешил, что даже боли не почувствовал, только густые струйки темно-красной крови полились по губам и подбородку и в мгновение ока закапали белый форменный галстук.

– Фу! – заверещал красавчик и резко согнулся пополам в попытке сдержать подкатывающий к горлу комок тошноты.

– Он больной! Ненормальный! – распищалась его свита и бросилась врассыпную.

Иностранец победоносно фыркнул вслед веселой компании и хладнокровно сел на свое место. Все, кто был свидетелем этой сцены, с ужасом устремили на него глаза.

– Гайдзин чокнутый… Гайдзин страшный… – послышались шепотки со всех сторон.

– Я тебе этого не прощу!.. – шипел красавчик, тяжело дыша и откашливаясь. Его едва не вырвало. – Так меня опозорить!..

– Excuse me? – повторил иностранец, и тот поспешил убраться.

Кицуне Митсюзаки наблюдал за всем этим и ловил себя на мысли, что ненавидит этого иностранца. Чем он лучше? Такой же долговязый, худой, такие же длинные волосы, причем вульгарно распущенные, такая же сумка-почтальонка, вдобавок беззастенчиво увешанная значками, приехал сюда из своей Англии, ведет себя, как дикарь, еще и японского не знает! Это он заслуживает того, чтобы над ним издевались, а не Кицуне Митсюзаки, который так хочет стать нормальным человеком и быть, как все! Но тогда почему же этот больной на голову иностранец мастерски бьет носы своим обидчикам, а Кицуне Митсюзаки даже боится поднять на них глаза?..

Кицуне завидовал иностранцу черной завистью.

Один три в пользу Акумы

– Хочешь пообедать с нами? – спросил Акуму Кицуне, когда прозвенел звонок на большую перемену.

– Конечно, – кивнул тот, кротко улыбнувшись, а Кицуне Митсюзаки прочитал между строк следующее: «Куда мне теперь деваться?! Из-за того, что я связался с вами, ненормальными, надо мной будут издеваться все, кому не лень! Но пока Сото бьет носы, я буду в безопасности».

Втроем они уединились на стадионе, пустовавшем по причине обеденного времени. Конечно, Кицуне и Акуме хотелось бы спрятаться в каком-нибудь более укромном местечке, – на Луне, например, – но это не представлялось возможным. А Сото, как всегда, все было до фени. Достав свои бэнто (*коробочка для обеда), Кицуне и Акума произнесли: «Итадакимас» (*обязательная в японской культуре фраза перед началом приема пищи), да так синхронно, что сами тому удивились и смущенно друг другу заулыбались. Потом им стало неловко – да кто они друг другу, чтобы вот так улыбаться? Знакомы-то всего полдня! – да и в голове нет да нет проскакивала навязчивая мысль, что чего-то не хватает. Когда до них дошло, чего именно недостает, они выжидающе уставились на Сото, который тем временем самозабвенно воевал с этой замысловатой японской коробочкой с не менее замысловатым японским обедом.

– Куруто-кун, что нужно сказать?.. – осторожно подсказал Кицуне, робко улыбнувшись.

– Обязательно говорить это каждый раз? – измученно глянул на него Сото.

– Да, – сказал Кицуне мягко, но решительно.

– Итадакимас… – через силу выдавил Сото и таки справился с коробочкой.

«Вот это да! – подумал Акума. – Чокнутый Сото, который бьет всем носы, слушается неудачника Митсюзаки! С ума сойти!»

Однако это далеко не все, что чокнутый Сото учудил. Он вытянул из своего бэнто… вилку! И принялся разламывать ею аппетитные роллы! Наматывать на нее обсыпанные золотистым кунжутом нори, словно какие-то итальянские спагетти! И вообще вытворять ей такие вещи, какие даже врагу в кошмарном сне увидеть не пожелаешь!