Питер Джеймс - Кровная месть

Черт, с этой стороны ключа не оказалось.

Он кинулся вниз по кирпичным ступеням в спортивный зал. Пробежал по нему к единственному сооружению здесь – сауне, оглядывая на ходу спортивное оборудование: нельзя ли использовать что-нибудь в качестве прикрытия. Еще один хлопок – и пуля разодрала зеленый ковер перед ним. Беззвучно молясь, Гленн бросился на пол, снова сгруппировался, вкатился в открытую дверь сауны, с силой захлопнул ее за собой; от деревянной двери полетели щепки, несколько штук вонзились ему в лицо и тело.

«Неужели я сдохну в этой чертовой сауне?! Нет, Господи, пожалуйста, нет».

Перед его мысленным взором возникло лицо Сэмми. Потом Ари.

Теперь Гленн увидел кровь у себя на груди. А в следующую секунду заметил в полу открытый лаз: вниз уходила винтовая лестница. С ужасом понимая, что сам себя загоняет в ловушку, Брэнсон нашел силы спуститься по ступеням.

Когда Гленн добрался до самого низа, он уже тяжело дышал, хватая ртом воздух. Полный недобрых предчувствий, заглянул через открытую дверь в пустую камеру впереди, увидел вторую открытую дверь, которая вроде бы вела еще в одно помещение.

«Да что же это за место такое? Где тут можно спрятаться, черт возьми?»

Гленн опасливо поднял голову, ожидая в любую секунду услышать стук подошв, но наверху стояла тишина.

Гленн ждал, – может быть, появится тень, если Ламарк бесшумно идет на цыпочках. Но никакого движения не заметил.

Он огляделся: нет ли сюда второго входа. Дрожащими пальцами нажал кнопку на рации, но услышал только треск помех. Связи не было. Он снова посмотрел на свою окровавленную грудь. Вспомнил испуганно-удивленное выражение на лице Ника, когда пуля разнесла тому висок. Надо преодолеть шок, ведь если Гленн немедленно не возьмет себя в руки, то никакой надежды на спасение не останется.

«Я не собираюсь здесь умирать, черта с два. Я поступил в полицию, чтобы ты, Сэмми, мною гордился. А вовсе не затем, чтобы истечь кровью в каком-то склепе».

Гленн отступил на шаг, не сводя глаз с винтовой лестницы. Потом сделал еще один шаг назад. И еще.

Теперь он находился в какой-то камере с массивной дверью. Интересно, можно ее запереть изнутри?

Ему бы только выиграть время. Другие полицейские, наблюдающие за домом с улицы, забеспокоятся, когда он не появится. Надо лишь немного подождать. Слышали ли они выстрелы? Или находились для этого слишком далеко?

Помощь непременно придет.

Гленну потребовалась вся его сила, чтобы закрыть дверь. Потом он стал искать запоры. Он четко видел отверстия для них наверху и внизу, но сами засовы оказались сняты, причем, похоже, убрали их совсем недавно.

«Черт. Как же справиться с Ламарком? Тот высокий и сильный».

Гленн посмотрел на свою грудь. Вся его рубашка была пропитана кровью. Дышал он с жуткими хрипами. К тому же первый шок прошел, и теперь он начал чувствовать боль: сильную, пронзительную, словно бы внутри у него горел факел. Он тяжело привалился к двери изнутри, боясь отойти от нее и посмотреть, что там дальше, в глубине помещения.

И вдруг услышал у себя за спиной взволнованный мужской голос:

– Томас, нам нужно поговорить.

Гленн развернулся. Голос доносился через открытую дверь у него за спиной. Он прислушался, разглядеть что-либо там, в глубине, было невозможно.

А неизвестный мужчина заговорил снова – громче, настойчивее, отчаяннее:

– Томас, я знаю, вы были замечательным сыном, очень заботливым. Неужели вы не хотите, чтобы мать гордилась вами?

– Кто там? – спросил Гленн.

После короткой паузы голос зазвучал снова, теперь в нем сквозило удивление:

– Я Майкл Теннент. А вы кто?

– Я из полиции.

Гленн чуть не расплакался от беспомощности, услышав, как искренне обрадовался его невидимый собеседник:

– Слава богу! Господи, наконец-то! Сюда, мы здесь – в дальней камере! Слава богу!

Гленн лихорадочно размышлял. Почему Ламарк не спустился по винтовой лестнице, чтобы пристрелить его? Может, у него кончились патроны? Может, он сбежал?

Нужно срочно что-то делать, иначе без медицинской помощи он истечет кровью.

Гленн со страхом отошел от двери и перебежал во второе помещение, потом в третье. И остановился как вкопанный. Он словно бы попал в камеру пыток в Музее мадам Тюссо.

На полу два трупа. Мужчина в окровавленной рубашке подвешен за руки к потолку. Женщина с трубкой во рту и в заляпанной кровью одежде привязана к каталке.

Когда Майкл увидел вошедшего к ним на нетвердых ногах полицейского – высокого лысого чернокожего мужчину с исцарапанным лицом и в насквозь пропитанной кровью рубашке, – от его эйфории не осталось и следа.