Анастасия Шерр - Молох. Укус кобры

– Простить, говоришь? Забыть? – поднялся, резко шагнул к ней. – Ты, сука, лишила меня всего, – шепчет, склоняется к её лицу, ловит испуганный выдох. – Ты не только против меня свидетельствовала. Ты лишила меня себя. Лишила меня семьи, которую я хотел создать с тобой. Помнишь, я говорил, с другим не будешь? Помнишь, тварь? – Закрывает свои блядские глаза, но он хватает её за щеки, сминает своими пальцами. – Ты не будешь. Ни с кем. Больше никогда. У тебя больше не будет другого мужика, – не хватает воздуха, будто ему глотку вскрыли, и больше нет возможности дышать. – У тебя больше ничего не будет. Я лишу тебя всего, как ты лишила меня.

Её губы дрожат, глаза влажные от слёз. Играла она всегда красиво. До одурения. Актриса в ней погибла.

– Отпусти мою дочь. Я отправлю её к родственникам мужа. Со мной делай, что хочешь.

– Мам, нееет, мааам… – заныла девчонка, сильнее вцепившись в её талию. А Молоху захотелось оторвать малявку от её тела, как пиявку. Да только это ничего уже не изменит. Она в этом теле выросла. От другого. – Пусть он уйдёт, пожалуйста!

– Я не уйду, – прошипел, склонившись к лицу Соньки, а та покачала головой.

– Не трогай дочку. Прошу тебя, не трогай.

–Мне она не нужна. Мне нужно, чтобы ты лишилась всего, что у тебя есть. А её можешь оставить себе. Деньги, имущество – откажись. От всего откажись. Выкинь, отдай в детский дом, сожги – мне плевать. Я хочу, чтобы у тебя больше ничего не было. А потом ты разведёшься. Подпишешь бумаги и больше не увидишься с ним. Поняла меня?

Она отрывисто кивает, пятится вместе с девчонкой, прижимая ту к своему боку. А Елисей взгляд отводит, чтобы не увидеть её. Этот плод предательства. Чтобы не почувствовать запах чужого ребёнка от той, которая должна была подарить детей ему.

– Даю тебе три дня. Пошла вон.

ГЛАВА 14

2010 год

– Ты что здесь делаешь? – вздыхает устало, глухо матерится. – Как вообще сюда залезла?

Я, конечно, ожидала другой реакции. Особенно тщательно планировала пути отступления в случае, если он взбесится. Но мужик отчего-то не рассердился, только слегка расстроился. Что ж, уже неплохо.

Вылезаю из багажника, спрыгиваю на асфальт.

– Лягушка-путешественница, блин, – смотрит хмуро.

– Кто? – спрашиваю осторожно.

– Сказок, что ли, не читала?

Глупый вопрос, вот честно. Когда живёшь на улице – оно как-то не до сказок.

– Я взрослая девочка, сказками не интересуюсь.

– Как скажешь, взрослая девочка, – хлопает большой дверью джипа. – Есть хочешь? – и снова удивляет.

– Неплохо бы… – неловко топчусь на месте. Дорога была долгой, мы точно в другом городе уже. В туалет бы сбегать, да боюсь, потом не отыщу своего спасителя.

– Сортир там, – кивает на заправку.

– Не, не пойду. Ты меня здесь бросишь.

– Дурная совсем, – качает он головой. – Ты меня знать не знаешь. А вдруг я псих какой-нибудь? Или насильник? Не думала?

Нет, если честно. Не думала. Я привыкла судить людей по поступкам.

– Ты меня спас. Значит, хороший человек, – смело смотрю в его карие глаза. Красивые. С крапинками зелёными…

– Дура ты. Я тебя спас, потому что мне это было выгодно. А не потому, что пожалел.

– Всё равно спас, – пожимаю плечами.

– А ты упрямая, да? – усмехается.

– Да.

На заправку идём вместе. Он оплачивает бензин и покупает два стакана кофе. Один даёт мне.

– Есть что будешь?

– Шоколадку можно? – бросаю жадный взгляд на полку со сладостями, а спаситель протягивает мне деньги.

– На. Бери, что хочешь. Я на улице.

Быстро хватаю несколько шоколадок, пакет чипсов и пару булок. Не уверена, что съем всё, но когда в следующий раз у меня появится такая возможность? Пока стою на кассе, поглядываю в окно. Почему-то кажется, что он меня бросит, уедет, и больше спасителя мне не видать.

Но он дожидается, пока я сажусь в машину, долго смотрит вперёд.

– Ну что, куда тебя отвезти?

Я глотаю толком непрожёванный кусок шоколада, упираюсь взглядом в затылок мужику.

– Я думала, мы к тебе поедем…

– Если бы ты умела думать, то поняла бы, что в папаши я тебе не гожусь. Да и ты слегка выросла из того возраста. Рабыня мне тоже не нужна, так что носки стирать и трахаться не предлагай. Максимум, что я могу для тебя сделать – это отвезти куда скажешь. Дам денег на первое время, а там разберёшься. Ты же взрослая девочка, – последняя фраза звучит слегка насмешливо.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».