Дэвид Хьюсон - Сезон мертвеца

– Я ничего не знал об этом, – признался Ник. – Я вообще понятия не имел, что у него есть сестра. Конечно, это может показаться вам странным, но мы почему-то никогда не говорили о своих домашних делах.

– Не надо укорять себя, – сказала соцработница и снова запела вполголоса.

Сестра Луки вяло улыбнулась и закивала головой.

– Я уже успела выразить ей все приличествующие соболезнования, так что можете не стараться.

– Спасибо, – в растерянности ответил Ник. – Как она себя чувствует? С ней все в порядке?

– Как может себя чувствовать глухой и немой человек?! – возмутилась его глупостью сиделка, после чего выругалась, подошла к окну и уставилась на шоссе. – Извините. Не принимайте близко к сердцу. К вам это не имеет никакого отношения. Я присматриваю за Марией вот уже пять лет, как раз с тех пор, как Лука забрал ее из дома и привез сюда, чтобы лично ухаживать за ней. Со временем я поняла, что присматривать надо не только за ней, но и за ним. А в последнее время я присматривала в основном за ним. Он был очень хорошим человеком, но с трудным характером. Собственно говоря, именно поэтому он никогда не был счастлив.

– Почему же он ничего не сказал мне? – удивился Ник. – Я бы просто не позволил ему засиживаться допоздна. Вчера вечером...

Ник не сумел закончить фразу. Лука Росси оказался на площади Навона совершенно случайно. Фальконе мог послать туда кого угодно, поэтому винить в его смерти нужно только этого подонка.

– А вы сами как думаете? – спросила женщина. – Может быть, он просто стыдился ее?

– Нет! – решительно ответил Ник. – Скорее всего он стыдился самого себя из-за того, что так и не преуспел в жизни. Да и на работе у него далеко не всегда все ладилось. Жаль, что я не узнал его раньше. В нем было что-то такое... Да, конечно, он не производил впечатления счастливого человека, но это вполне могло быть из-за его работы.

Она посмотрела на него так, словно одобрила его мнение. Затем она подошла к Марии, села рядом и обняла за плечи.

– Думаю, что вы правы. Он однажды сказал мне, что часто просыпается в дурном настроении, потому что не знает, что еще можно сделать для сестры. Из него действительно был никудышний помощник.

Мария тяжело вздохнула, неожиданно улыбнулась и столь же неожиданно расплакалась.

– Она не умеет читать по губам, и поэтому ей очень легко врать.

Ник вырвал из записной книжки листок бумаги и записал свой домашний номер телефона.

– Если ей что-нибудь понадобится, позвоните мне в любое время дня и ночи. Мы можем помочь Марии деньгами, можем оформить ей пенсию. Я понимаю, что сейчас это слабое утешение, но, если Марии действительно что-нибудь будет нужно, сообщите мне, и я постараюсь сделать все возможное.

Сиделка посмотрела на листок и тяжело вздохнула.

– Сейчас ей нужен только брат, но его, увы, не вернешь.

Ник опустил голову.

– Мне очень жаль, – тихо сказала сиделка, устыдившись собственной бестактности, – но вы ничем не можете ей помочь. Мария должна вернуться в свой родной дом. Она не может жить без посторонней помощи, а дома она будет под постоянным присмотром.

Ник внимательно слушал ее и думал о том, как нелегко приходилось Росси совмещать работу и заботу о сестре.

– Ничего, все нормально, – успокоила его женщина. – С ней будет все в порядке. Там у нее много друзей, которые знают ее с детства. Вся беда в том... – она перевела дыхание, – что Мария будет скучать по брату. Мы все очень сожалеем о его гибели.

– Я знаю, – сказал Ник и оглядел небольшую, но уютную комнату, стены которой были украшены рисунками.

– Это все Мария, – пояснила сиделка. – Она только тем и занимается, что изображает цветы. Она нема и глуха, но отнюдь не глупа.

На одном листе были изображены чудные голубые гиацинты на желтом фоне. Картина чем-то напоминала ранние работы Ван Гога. Оставалось лишь удивляться, что глухонемая женщина хранит в душе столько радости и жажды жизни.

– Если хотите, – предложила сиделка, – я покажу вам его комнату. Может быть, вы возьмете что-нибудь на память об этом замечательном человеке.

– Я не очень хорошо знал его, – смутился Ник, – но я знаю людей, которым будет дорога память о нем.

Комната Росси была маленькой, окно выходило на автомобильную стоянку. Воздух был пропитан запахом дешевых сигарет. У окна стоял небольшой письменный стол с настольной лампой и стопкой бумаг. Рядом со столом находилась узкая металлическая кровать, аккуратно застеленная покрывалом. На стене висело несколько пожелтевших от времени фотографий. Ник подошел поближе и рассмотрел их. На большинстве снимков были зафиксированы загородные поездки брата с сестрой. Мария, одетая в яркое платье, радостно улыбалась в фотообъектив, и Ник понял: Лука старался изо всех сил, чтобы сделать ее жизнь счастливой и беззаботной. Именно в этом заключался его истинный талант. Кстати сказать, сам он был изображен только на одной фотографии. Он сидел рядом с сестрой в стареньком "Бугатти-57" в каком-то музее под открытым небом. По всему чувствовалось, что он доволен жизнью и полностью контролирует себя.