Семён Субботин - Дубль два

– Ты… Ты убил его?! – Окси разрыдалась и бросилась на него с кулаками, совершенно не сдерживаясь и ударяя в полную силу, куда и как попадётся.

– Я не хотел такого… Но эта мразь следила за нами… Он годами копил и хранил у себя записи с тобой, ты сама всё слышала, – Рома стойко получал от своей девушки град ударов и даже не пытался защищаться или укрыться.

– Ты сам слышишь, что ты говоришь? Он – просто глупый мальчишка! Теперь мёртвый мальчишка… А ты… Антон был прав, ты – тупое животное, всегда ведомое и подчинённое инстинктам…– обессиленная Окси всё-таки перестала его лупцевать и села в угол коридора, устроившись пятой точкой прямо на свои ботфорты.

Губная помада и тени размазались на её лице, любимая кожаная куртка была порвана в двух местах, тонкие трясущиеся пальцы запущены в растрёпанные тёмные волосы в поисках успокоения. Из раскрасневшихся глаз бежали тонкие струйки слёз, которым, казалось, нет конца.

– Я не собираюсь сидеть в тюрьме из-за этого ублюдка. Либо помоги мне сейчас, либо иди в машину и жди там, – Рома вытирал разбитую губу рукавом спортивной куртки и выжидающе смотрел на свою растрёпанную красотку.

В ответ он услышал только тишину и поймал на себе очередной презрительный и сверлящий взгляд. Неожиданный для всех участников ночного суда суровый приговор был вынесен им единолично, теперь же нужно было действовать, потому Рома решил в первую очередь собрать и уничтожить все вещи и улики в квартире, которые могли однажды привести к ним.

Пройдясь по всем трём комнатам, собрал в подобранный на полу пакет новенький ноутбук и кучку флэшек, лежащих на столе, на кухне нашёл моющее средство и губку, там же набрал тёплой воды в пластиковое ведро. Завернул коченеющее тело в ковёр, обнаруженный в его бывшей комнате, протёр получившимся импровизированным раствором все поверхности, которых они с Окси могли коснуться, пока были здесь. Ручки дверей, участок пола в коридоре, где они стояли, даже стенку, к которой он прижимал Антона. Пока делал все эти манипуляции не проронил ни слова и не посмотрел на свою подругу ни разу. Желваки от напряжения гуляли по его скулам, а свежая трещина на верхней губе немного кровоточила, на что он тоже не обращал внимания.

– Так и будешь там сидеть? До самого приезда полиции? – Рома вытер выступивший пот со лба и смотрел на девушку сверху вниз.

– Мы должны вызвать их сами…Объяснить всё, рассказать правду о том, что произошло…– Окси наконец-то подняла зарёванные глаза и вызывающе буравила его взглядом.

– Никто даже не будет нас слушать. Дадут минимум лет по десять каждому и лучшие годы своей жизни проведём на нарах, – Рома старался придать своему голосу устойчивости, хотя сам переживал не меньше неё.

– Я не позволю твоему брату сломать нам жизнь, как он и хотел. Но без тебя я не справлюсь, ты должна мне помочь…– Рома надёжно перевязывал ковёр найденным толстым скотчем и одновременно пытался вразумить свою половинку.

– Что мне делать? Что конкретно ты от меня хочешь? – чуть приподнялась на ноги и рухнула обратно вниз, словно они были ватными и её не слушались.

– Ты пойдёшь вперёд, посмотришь есть ли кто-то на лестничной площадке. Возьмёшь с собой этот пакет с мусором. Я возьму ковёр и пойду за тобой следом, но немного попозже, секунд через тридцать. Возьми ключи от Гольфа в левом кармане куртки, когда спустишься из подъезда, заведёшь машину и пересядешь на своё место, – Рома давал указания чётким и спокойным голосом, довольно быстро уняв собственное внутреннее волнение и привычно заткнув остатки совести, делая это уже далеко не в первый раз.

Окси вышла из затенённого угла коридора и молча полезла в карман спортивной куртки бойфренда. Ключ от Гольфа был непривычно прохладным, находился в связке с другими, а также с большим брелоком, покрытым символикой боксёрского клуба, где занимался Рома.

– Хорошо. Помни – если кого-то увидишь – дай мне сигнал какой-нибудь. Кашляни громко или как будто начни по телефону разговаривать, – Рома открыл входную дверь в квартиру, держа ручку через оборотную сторону любимой “олимпийки”.

Выглянув в подъезд, он прислушался и осмотрелся.

Каждая вторая светодиодная лампа в плафонах либо моргала, либо была вообще выкручена, тем не менее, света было достаточно и даже слишком. Уши словно перешли в какой-то усиленный режим локации, силясь уловить приближающийся сигнал сирены. Мозг же рисовал сцену поимки молодой парочки отрядом спецназа, поджидающим их прямо на выходе.