Мария Артемьева - Темная сторона Москвы

Переворачиваясь вместе с «Хондой», он успел увидеть, как передний бампер влетает в стекло и сверкающие брызги осколков, словно звездный ливень, роятся у самых глаз… Это было последнее, что он видел в своей жизни.

Прошло десять долгих мучительных месяцев, прежде чем его мысли перестали наконец путаться и вилять. Теперь он все время чувствовал себя усталым, смертельно усталым. В глазах стояла нескончаемая тьма: он потерял оба глаза в аварии, и позвоночник был переломан в трех местах. Но сознание прояснилось окончательно, и он сумел вспомнить даже то, что, как думали врачи, помнить не мог: разговоры гаишников, которые они вели над его бесчувственным телом в ожидании спасательной бригады с автогеном.

– Прикинь, Семенов? – говорил мордатый мент с пышными усами другому, безусому. – Опять красный «Мерседес»! Сколько уже здесь народу побилось…

– Откуда знаешь? – не верил безусый.

– Мне Кирюха сказал. Говорит, когда их наряд подъехал к остановке: кошмар, сколько этот козел народу подавил – человек семь, не меньше! Кирюха смотрит, а эта гнида вроде как шевелится там… Подскочил в сердцах, думал: ну щас съезжу мерзавцу между глаз до кучи. Надо же: скоко народу перекалечил, а сам цел! Только когда подошел, увидел, как у того глаза порезаны и сам стонет: «Красный «мерс», красный «мерс»»… ну как попка бестолковый. Кирюха и махнул рукой на него. Да тут и «Скорая» подъехала – не до того.

– Значит, снова Рома Копытин шалит? – полуутвердительно спросил безусый и глухо закашлялся.

– Точно. Нет окаянному угомона… Ребята радовались, когда он гробанулся, – думали, все: не будет больше гонок и аварий. Не станет без него местная шелупонь выкаблучивать на дороге… А он – на тебе, какой злостный оказался! После смерти – и то буянит… По-прежнему первый на трассе! – И тут мент засмеялся.

Впрочем, смеялся он так чудовищно громко, что Олег засомневался – точно ли это мент смеется?

Скорее, это был кто-то другой.

Теперь уже и не вспомнить – кто первый предложил потусить у Дюшки Мирзоева в четверг вечером.

Хотя – какая разница, кто первый?.. У Дюшки так и так постоянно тусили чуть ли не всем факультетным кагалом. Никто и не думал, типа принц Датский: идти или не идти?

Не студенческое это дело – раздумывать.

Вопрос перед студентом стоит обычно простой: что есть, чтоб съесть?..

А этот вопрос имеет решение. Девчонки сгоношили из случайных ингредиентов с бору по сосенке – кто картошки принес, кто свеколку, кто морковку, кто полбаночки тушенки, кто масло, кто майонез – пир практически на весь мир из левого рукава, а ребята скинулись и обеспечили заправку горючим.

И было, как всегда, весело.

В шесть часов дозвонился Дюшке его двоюродный брат Костян с мехмата и пообещал подвалить попозже, зато с настоящим тортом – ему, счастливчику, «денюшку» родители подбросили. Как раз вовремя.

Компания дико обрадовалась. Вожделея обещанный тортик, стали решать: чем его встретить? Посовещались и скинулись последней мелочью из карманов.

Мелочи оказалось неожиданно много. Могло хватить на две двухлитровые баклажки крепкого пива.

В ожидании Костика отправили Пашку с Танькой за пивной добавкой.

Время наступило уже темное, кто-то из девочек зажег ароматические свечи – чтоб сигаретный дым как-то нейтрализовать. Ну и для романтики, наверное.

Однако романтика не пошла.

Хриплым голосом удавленника Макс предложил рассказать историю.

«Очень, очень страшную историю…»

Ёлка демонстративно засмеялась и похвасталась, что никаких страшных историй с детства не боится. Но, во-первых, голос у нее подозрительно дрожал, а во-вторых, ей, как блондинке, разумеется, не поверили.

Поэтому Макс тут же выключил верхний свет и начал рассказывать:

– Лешка с исторического в прошлом году… Помните Лешку? Ну, дохлого такого, с патлами? Погоняло – Архетип?.. Вот-вот. Он самый. Короче, подвезло ему пару лет назад поехать в Сирию с нашей партией археологов на раскопки. Ну, копали они там, копали. Холм какой-то копали, не знаю, какой эпохи. Наших там было человека четыре всего, и все на черных работах, вместе с египетскими работягами. Ну, короче, как-то раз подвезло им несказанно! Раскопали кувшин – офигенный кувшин, почти целый. Здоровый такой, крышкой закрыт. Крышку отковыряли – а там мед! Прикиньте, да? Ну, посоветовались – решили: наверно, кто-то из местных, деревенских, кувшин с медом тут спрятал от жары да и забыл. Взяли они этот кувшин и за обедом навернули. Обеды в партии какие? Шибко не растолстеешь. А тут – мед! Подарок судьбы. Навернули, короче, подарок с нашим удовольствием.