Елена Келен - В то далекое теплое лето

– Но он же показывал нам, – вступился за Влада Андрей. – Там, в палатке.

– Утром да, показал. А ты уверен, что он сам к тому времени не переложил его туда, куда следовало? Ведь, если хорошенько подумать, Сошинский – единственный, кому был выгоден такой расклад. Да, я понимаю, стрелял Андрюха, но обрез заряжал Владька, и большая часть ответственности лежит на нем, и, как ни крути, незаконное хранение оружия. В результате смотрите, что получается. Сошинский, заряжая ружье, ошибается с патроном…

– Но он заряжал его при нас, – вмешался Станислав. – И мы все прекрасно видели, что патрон холостой.

– Ага, Владька еще Борису объяснял, чем боевой отличается от холостого, – поддержал Санек.

– Ребята, я все прекрасно помню, но давайте вернемся к этому вопросу чуть позже, дайте я до конца договорю, – попросил Артур. – Смотрите, Сошинский ошибается с патроном. Признаться в этом, значит, сразу подписать себе приговор. Выйти сухим из воды практически невозможно, если только не переложить всю вину на кого-то другого. Но как это сделать так, чтобы все поверили? Очень просто – заявить при всех, что патрон подменили. Теперь возвращаюсь к вопросу, что Влад заряжал ружье при нас. У меня сейчас в руках две маленькие палочки, одна ровненькая, другая с сучком. Ровненькая – это боевой патрон, с сучком – холостой, ну а вместо обреза я возьму вот эту плошку, – Шевелев пододвинул к себе котелок. – Вы можете «патроны», посмотреть, пощупать, а я потом при вас буду заряжать «ружье». Чтобы «боевой» не мешался, я положу его себе в карман, а так называемый холостой опущу в патронник ствола, то есть в плошку, и передерну затвор. Вот, готово.

– И в чем здесь секрет? – не понял Сашка.

– В том, что в плошку я на ваших глазах бросил «боевой», а «холостой» по-прежнему остался у меня. – Под удивленные возгласы Артур жестом фокусника достал из кармана палочку с сучком. – Я незаметно поменял их, когда клал в карман. Как говорится, ловкость рук и никакого мошенничества.

Климова взяла котелок и заглянула в него. На дне действительно лежала гладкая палочка.

– То есть ты хочешь сказать, что Владька сразу зарядил обрез боевым и мы ничего не заметили, – уточнил Стас.

– Вот именно, мы видели два патрона, видели, что он собирается положить в карман боевой, но холостой был у него в той же руке, и остается только догадываться, какой из патронов он сунул в карман. Ведь, если разобраться, все дальнейшие картинки были только в нашем воображении. Никому из нас и в голову не пришло проверить, какой патрон на самом деле был заложен в патронник. Точно так же Сошинский мог переложить холостой патрон в коробочку с боевыми. Короче, мы видели только то, что он навязывал нам. То, что мы должны были видеть по его замыслу.

– Но зачем ему было так рисковать? – удивилась Наталья. – А если бы кто-то заметил?

– В том-то и дело, что риска особого не было, – терпеливо пояснил Артур. – Если бы кто-то и заметил, то Владька представил бы это как досадную ошибку. Да, неприятно, но, главное, вовремя спохватились, и, слава богу, обошлось без жертв. Подозревать его в организации убийства и в голову бы никому не пришло.

– Возможно, ты и прав, – кивнул Албанов. – Возможно, Марго убил все-таки Влад. Но почему? Ведь у каждого преступления должен быть какой-то мотив.

– Пусть мотивом занимается следствие, я не могу его определить, – честно признался Шевелев. – И вообще, учитывая тот факт, что Владька был слегка под градусом, может, никакого мотива и не было. Может, он спьяну перепутал патроны, а, протрезвев, понял, что натворил, и элементарно начал выкручиваться.

– Ребята, постойте, а как же тогда Борис? – спохватился Сашка. – Мы же считали, что это Жак сделал? Но получается, он тут вовсе ни при чем? А зачем он тогда уплыл?

– С Жаковым вообще непонятно, – пожал плечами Артур. – Вечером, накануне своего исчезновения, он сам предложил мне поговорить. Я здорово удивился, ведь Борис, скажу прямо, избегал общения со мной. Сначала я даже подумал, что у парня крышу снесло и он хочет выяснить какие-то неведомые мне прошлые обиды. Но нет, Борька был вполне адекватен, и разговор у нас был именно о Сошинском. При этом Борис настаивал, что убийство Марго – дело рук Влада.

– И чем он это аргументировал? – поинтересовался Андрей. – Кроме знакомства с Риткой, разумеется.

– Он тоже говорил про подмену патронов, а больше практически ни чем. Жаков предлагал немедленно пойти к Сошинскому и, прижав, добиться от него правды. Но я отказался, ведь, кроме наших предположений, предъявить было нечего, как говорится, не пойман – не вор. Я предложил Борьке еще немного понаблюдать за Владом, ну и при случае, допустим, за завтраком или во время обеда, устроить ему что-то вроде перекрестного допроса. Другими словами, намекнуть ему, что мы все знаем, и тем самым спровоцировать ответную реакцию. Борис, подумав, вроде бы согласился. А утром он пошел к реке и исчез.