Юлия Афиногенова - Готический роман. Призраки моих историй

«Она вышла замуж за своего возлюбленного еще пять лет назад. Теперь каждый день она убирала их дом, готовила и штопала дырявые носки. Зрение ее заметно упало, но идти к врачу ей не хотелось. Она вообще не желала выходить из дома, так как не имела ни сил, ни денег. Супруг перестал баловать ее дорогими подарками, говорить комплименты и водить в рестораны, хотя раньше он боготворил ее, носил девушку на руках, водил по самым дорогим местам и дарил великолепные украшения. Теперь же она стала нелюбимой женой, располневшей и обленившейся. Ей не хотелось ухаживать за собой. Она перестала краситься, ходила в старом заштопанном платье, отрезала свои длинные волосы, которые из-за отсутствия должного ухода превратились в мочалку».

От этих мыслей мне стало не по себе и я глубоко вздохнула. Я же не хотела ничего серьезного, а теперь начинаю бояться, что могу потерять его. От мыслей, что его ласкала другая девушка, мое душевное спокойствие было нарушено, я не могла управлять собой, не могла адекватно объяснить Мэтту свое состояние, признаться в том, что сама же нарушила свои негласные правила.

Никогда мы с Мэттью не обсуждали то, что творится между нами, и мне так не хотелось начинать этот неловкий разговор, который мог разрушить ту волшебную материю, которую мы выткали совместными усилиями. И как приятно нам было укрыться ею с головою, словно теплым одеялом, спасаясь от промозглого ветра и сырости, которые так и норовили проникнуть с улиц Ливерпуля, нарушив уют и покой, царивший между нами.

Мы были счастливы по-своему, по своим правилам и канонам. Я и подумать не могла, что может появиться кто-то третий между нами. Стены нашего замка рушились, а я безмолвно кричала, смотря, как нечто прекрасное с грохотом исчезает на моих глазах.

– Мэттью… – я нарушила молчание, сама не ожидая этого от себя. Голос мой показался мне каким-то чужим и безэмоциональным. Парень выжидающе посмотрел на меня, рефлекторно запустив свои длинные загорелые пальцы себе в волосы. От всегда так делал, когда испытывал волнение. – Мэтт, может, нам стоит поговорить?

Да, теперь я перекидываю ответственность на него. Слабачка. Ведь мы оба виноваты в том, что происходит.

– О чем же нам стоит поговорить? – он вскинул свои темные соболиные брови и пристально посмотрел мне в глаза.

– Просто меня немного удивило то, каким я встретила тебя сегодня, – стала объяснять я, понимая – что бы я ни сказала, это прозвучит по-дурацки. – Ты никогда не ходишь в одной и той же одежде два дня подряд, и… я подумала…

Потом он неожиданно стиснул мои пальцы своей рукой и я почувствовала жар, исходивший от его кожи. Сердце его быстро колотилось. И вдруг я заметила на его лице неопределенное выражение. Он улыбнулся одними уголками губ, опустил глаза, разглядывая мои пальцы, а потом вновь посмотрел в мои глаза, но теперь в них не было беспокойства, а читалась мечтательность. Мне показалось, что его что-то позабавило. Я не могла понять характера его настроения. Только недавно он был напряжен, поддаваясь моим эмоциям, а теперь что-то переменилось. Неужели мои слова звучат так глупо?

– Что тебя насмешило? – спросила я. – Что такое?

– Шарлиз, – на этот раз он не смог сдержать улыбку и улыбнулся широко, как умел только он. – Я действительно обычно не хожу в одной и той же одежде два дня подряд. Я могу представить то, о чем ты подумала. Я отвечу на твой немой вопрос. Ты, наверное, хотела бы знать, был ли я с какой-нибудь девушкой сегодня ночью? Так? – Я хотела было открыть рот, чтобы что-то сказать, но он не дал мне этого сделать и продолжил: – Да, именно это ты и хотела спросить. И нет, я не был этой ночью ни с кем, кроме своего кузена, у которого я сегодня ночевал.

– Кузена? Джона? – я так громко это спросила, что итальянцы, сидевшие в углу, на миг замолкли и посмотрели в нашу сторону. Я невольно пригнулась над столом и наклонилась поближе к Мэттью. – Ты был у него?

Почувствовав себя полной дурой, я не могла больше вымолвить ни слова. Как я могла такое себе напридумывать и выставить себя такой глупой ревнивицей?

– Лиз, у тебя прекрасное воображение, но все было намного скучнее, чем ты подумала. Я всего лишь помогал ему собирать новую мебель. Дело затянулось, и я остался у него на ночь, – Мэтт смотрел на меня с той шутливой издевкой, которая обычно злила меня, но в то же время делала его еще более привлекательным в моих глаза. Его веселые глаза смотрели на меня с обожанием, отчего я перестала злиться.