Сергей Косов - Русская готика

– Наверное, мальчишки повытаскали, – сказала старшая по дому. – Забав у них немного, вот и пиздят из ящиков.

– Решения суда это не отменяет, – мрачно сказал пристав. – Освобождайте хату…

И вот Свят снова бредёт по городу с пакетом в руке, а в душе его холодно и муторно, может от того, что система в очередной раз показала всю свою силу угнетения, а может, оттого, что на улице ноябрь, а Свят в старой куртке. Вскоре он устал, и остановился перевести дух у ярко-красного здания супермаркета.

Он с любовью прислонился к стене продмага, догадываясь, какое изобилие скрывается за ней, и вспомнил свои тёплые деньки в пробочной конторе – как он ни черта не производил, а только произносил привычные фразы по телефону, да болтал с тётками в кабинете, при этом был сыт и тепло одет, и как положил он всё это благополучие на алтарь доблестной борьбы за ровно то же самое, но для всех.

И эта мысль внезапно оказалась избыточно согревающей, да так, что Свят выпрямился и сделал несколько неровных шагов туда-сюда. Он осмыслил свой подлинный героизм и даже взмахнул кулаком, угрожая буржуазному образу жизни. Его поразила глубина и живая мощь того подвига, на который он решился, и который, несомненно, должен так же вдохновить остальную массу людей, забитых, разуверившихся, но готовых пробудиться при виде столь лучезарного пророка новой, справедливой эры.

Свят встал у входа в супермаркет и возвестил:

– Люди! Перемены, которых вы ждёте, не произойдут без вашего содействия! Встрепенитесь! Отриньте то рабское, что навешала на вас неправедная власть! Сломайте порочный круг потребления и подавления друг друга!

– Чего орёшь?

Позади Свята стоял недружелюбный охранник, не разделявший его светлые идеалы. Охранник был широкий и розовощёкий как хряк.

– Что, рожа, – не побоялся его Свят. – Будешь душить голос правды? Служишь хищным тварям капитализма за кусок пирога? Только знай, недолго тебе осталось…

Охранник ударил героя, да так, что тот кубарем покатился по мостовой, и с достоинством вернулся в магазин.

Свят не сдался. Утирая разбитое лицо рукавом, он двигался туда, где его голос сразу услышат, а героические устремления поймут и поддержат. "Эти люди и внесут меня на руках в здание новой, народной власти, уж они то с радостью проткнут горло своим господам и восславят своего спасителя, открывшего им глаза и направившего их гнев против подлинного зла", – думал он.

Свят подошёл к проходной винно-водочного завода и стал ждать пролетариев. Он не чувствовал холода или боли, всё вытесняла лихорадочная жажда борьбы. И как это он сразу не догадался агитировать среди рабочих? Всё возился со стариками, да с детьми. Досада тоже одолевала его, а с ней и нетерпение. Наконец, он, не выдержав, кинулся к железным воротам и стал колотить по ним кулаками и ногами, что есть сил.

– Рабочий люд! Послушайте, – надрывался он, и в голосе его сквозило отчаяние от столь долгого ожидания сочувствия. – Бросайте всё к чертям и айда вешать хозяев жизни!

Местный охранник, хоть и был худее прежнего, но поколотил Свята с большей силой и рвением, видимо, пользуясь безлюдностью местности. Хныкающий от досады Свят отполз в сторону гаражей, где остался на некоторое время, чтобы перевести дух.

Мёрзлая земля всасывала его в себя, а он, не в силах отлипнуть, лежал и чувствовал, как врастает в эту мерзлоту. Грянул гудок, и из ворот постепенно потянулись забитые жизнью люди, многие, правда, казались весёлыми, но это, наверняка, просто от самого факта окончания сегодняшнего труда. Святу даже показалось, что некоторые из них с надеждой смотрят в сторону гаражей, словно зная: именно оттуда и появиться новый вождь. Он попытался крикнуть им что-нибудь воодушевляющее, а издал только хрип, пафосный, но негромкий. Подкатывались трамваи и в три вагона увезли всех рабочих в семейную или холостую жизнь, подальше от производственных отношений.

8.

Свят стал приходить в себя от осознания тепла, проникающего в него градус за градусом. Ощущение было приятное, и он даже котоподобно расправился телом, выгнувшись в дугу. Тепло продолжало приливать и нахально жгло его лицо, до того, что Свят был вынужден непоправимо проснуться.

Он обнаружил себя в полуметре от небольшого, но интенсивного костра, вокруг которого находились ещё какие-то существа. Сонному взгляду представились бесформенные кучи с признаком движения на поверхности, костёр выхватывал из тьмы небольшой их участок, по которому можно было предположить, что это груды мусора, а не что-то живое. Но эти кучи были всего лишь сердобольными бомжами, нашедшими вождя революции и решившими, что столь несчастное тело вполне способно стать им новым другом.